Похмельный синдром - [14]

Китаец с трудом оторвался от фото и снова посмотрел на кровать. Если бы он раньше видел ее, если бы они со Светой решили однажды здесь покувыркаться, как она насмешливо называла то, чем они занимались наедине, он бы сравнил свою подругу с Венерой, вышедшей из пенного моря.

Но ведь она тут и с мужем, наверное, не скучала, – засвербила в мозгу цинично-предательская мысль. Нет, он не станет воображать постельные сцены супругов. Танин покинул спальню и вошел в другую комнату – кабинет. Тот был обставлен с сухой деловитостью.

Но Китайца заинтересовал не декор, а человек, недвижно сидящий за столом из светлого дерева. Бондаренко собственной персоной. Его голова была резко запрокинута.

Китаец осторожно приблизился. Отделанная деревом стена позади Бондаренко была заляпана его кровью и мозгами. Китаец обошел стол. Внизу под стулом натекла и успела засохнуть лужица крови. Рядом с кровью, справа от покойного, он обнаружил пистолет. «Беретта», – определил он марку оружия. Китаец представил себе, как Бондаренко, сидя за столом, вставляет себе в рот ствол пистолета и нажимает на курок…

Он осмотрел поверхность стола. Сквозь темно-красные капельки крови, попавшей на стекло, которое защищало фотографию, маячили счастливые лица супругов Бондаренко. Рядом, в футляре, лежала стандартная видеокассета. Танин взял ее и вернулся в гостиную. Видеоаппаратура была и в кабинете, но Китайца несколько напрягало соседство мертвеца и вид его вышибленных мозгов.

Он вставил кассету в гнездо видеомагнитофона, сел в глубокое кресло перед телевизором, оперируя пультом дистанционного управления, перемотал пленку и нажал на «Play». То, что он увидел, не то чтобы расстроило его, но удивило.

Согласитесь, любому нормальному человеку было бы немного не по себе, если бы он неожиданно увидел пленку, которая зафиксировала его блаженные судороги в момент оргазма. На видеокассете были записаны постельные утехи Китайца и Светланы. Танин усилием воли заставил себя просмотреть всю пленку. Это была запись недельной давности. Тогда он пришел к Светлане первый раз. Кроме сцен, в которых участвовали их возбужденные тела и лица, на кассете ничего не было. Китайцу стало муторно. Он выключил магнитофон и на секунду замер в кресле. Ужасно захотелось курить. Было такое ощущение, словно кто-то решил сыграть с ним злую шутку.

Он снова прошел в кабинет и принялся обыскивать стол. В первом же ящике нашел связку ключей. В быстром темпе Танин стал переворачивать висевшие на стенах картины, зная, что именно под картинами обычно скрываются дверки сейфов. Бондаренко не был оригинален. Под полотном, изображающим какого-то абстрактного человека, похожего на вытесанную из дерева марионетку, Танин обнаружил сейф. Попеременно вставляя ключи, он нашел подходящий, открыл железный ящик и принялся методично обыскивать его. На верхней полке лежали пачки долларов и кожаная папка. Вынув ее, Китаец обнаружил в ней завещание.

Все свое добро Бондаренко в случае смерти завещал своей жене. В случае, если она по каким-либо причинам погибнет вместе с ним, его состояние в акциях и бумагах, а также недвижимость в Щвейцарии были поделены между его родителями и некой Бондаренко Юлией Степановной, тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения, проживающей по адресу: улица Белоглинская, дом сорок два дробь двадцать, квартира сорок шесть.

Странное завещание, покачал головой Китаец, не сбалансированное какое-то. В первом случае Светлана получила бы все, а родственники остались бы с носом. Во втором они становились владельцами крупных состояний. Китаец положил на место завещание и выгреб то, что лежало на нижней полке. Среди бумаг, которые он энергично перелистал, не было ничего, что бы могло заинтересовать его. В дальнем углу этого отделения он обнаружил обитую синим бархатом коробочку, а в ней – пару обручальных колец: одно с крупным бриллиантом, другое – с тремя маленькими. Первое было явно мужским – его размер говорил сам за себя. Второе, маленькое и изящное, предназначалось женщине.

Он вспомнил, что Светлана не носила обручального кольца. Она вообще не жаловала побрякушки, говоря, что уже наносилась их сполна. «Такой богатой женщине, – подумал Китаец, – просто могло надоесть все это золото и бриллианты, до которых так падки желающие во что бы то ни стало разбогатеть мещанки».

Глава 4

Китаец сложил содержимое сейфа назад, запер его, убрал в стол ключи, затем прошел в гостиную, вынул из видеомагнитофона кассету. Положив кассету в сумку, он посмотрел в «глазок» и вышел на площадку. Осталось запереть за собой дверь. Он уже почти справился со вторым замком, когда внизу хлопнула дверь и на лестнице послышались торопливые шаги. Еще несколько движений, и второй замок был в порядке.

Те, кто поднимался по лестнице, были уже на третьем этаже. Китаец успел определить, что их было трое и они явно были в армейских башмаках, которые громко цокали по бетонным ступеням.

Чей-то сынок приехал с друзьями из армии на побывку и прихватил с собой пару друзей? Не похоже. Сынки родителей, которые могли себе позволить жить в этом доме, явно не служат в армии. А кто еще носит армейские башмаки? Вывод напрашивался сам собой. Сунув отмычки в карман и, подхватив сумку, Танин бесшумно стал подниматься на пятый этаж. Преодолев два лестничных марша, он затаился перед железной лестницей, которая вела на крышу. Он поднял голову и увидел люк, который был заперт на обычный амбарный замок.