Похитить Похитонова! - [55]

Мимо промчался спортивный автомобиль, мелькнул знакомый профиль. Мальчишка любил снимать себя сбоку, поэтому Вера сразу узнала его. Успел сгонять на водопад и вернуться!

Пока не пойман, но расстояние сокращается. Главное, известен хостел, в который продавец везёт товар. Надо только выбраться обратно на шоссе, а там уж и маршрутки ездят, и просто туристы, готовые подвезти.

В городке плутать не придётся – дорога, по которой въезжают в Каракол, ведёт прямо к нужному дому.

*

Вера вбежала в хостел.

Первым, что бросилось ей в глаза, был тот самый индонезийский лук. Администраторша как раз вешала его в фойе среди других экзотических сувениров, стоя босиком на диване.

Коллекция состояла из музыкальных инструментов, масок, игрушек, декоративных ковриков и национальных костюмов, ради которых даже поставили манекены.

Не отдышавшись, Холмская ткнула пальцем в сторону лука и пробормотала что-то неразборчивое. Как ни странно, администраторша её поняла.

– Он только что уехал, вы разминулись.

– На ночь глядя? – выплеснула Вера.

– Зачем ему оставаться в Караколе, если у него дом в Бишкеке? Сейчас он быстро домчится.

– Адрес есть?

– Нет.

Посетительница так и застыла, опершись пульсирующими ладонями о колени. Её спина вздымалась, кровь прилила к щекам, растрёпанные волосы устало повисли прядями перед глазами, но казалось, что эти красные полосы вибрируют и издают громкое уханье.

Заплатив за место на двухъярусной кровати, она получила в пользование целую комнату.

Покрывала и шторки над постелями были сшиты из переливчатой гладкой ткани.

Выбор чая на кухне тоже порадовал.

Узбекский костюм на десять размеров больше приятно льнул к телу и определённо был к лицу.

Бубен зазвучал под быстрыми пальцами бодро, ярко.

На полке нашлись нераспакованные игры на английском – администраторша согласилась сыграть.

День чудес завершал чудесный вечер. «Не догнала, так согрелась», – думала Вера, засыпая на упругом матрасе. Воспоминания о ледяном Иссык-Куле будут теплиться в её душе всю жизнь.

*

Обратная дорога пролегала уже не по таким великолепным местам. Холмская специально поехала теперь по северному берегу озера, чтобы оценить разницу.

Кто додумался высадить тополя вдоль трассы? Они не только закрывали вид на горы и воду – мелькание их стволов утомляло глаза, усыпляло сознание.

Чтобы стряхнуть гипноз, находчивая путешественница уткнулась в разглядывание фотографий. Утро, как это часто бывает, принесло с собой оптимизм, и он оправдался: в кадр попала табличка с адресом, когда Девятнадцатисантиметровый снялся на фоне своего бишкекского дома.

Уверенная в успехе Вера вышла в городке, набитом санаториями, чтобы пообедать и погулять по скоплению петроглифов. У неё никогда не получалось быстренько глянуть одним глазочком на камни, которые другим виделись одинаковыми. Каждая песчинка, казалось, рассказывала свою историю, и уйти недослушав было трудно…

*

В столице потерянное время приумножилось – искомая улица пропала с карты города.

Совсем юная компания взялась проводить заблудшую овечку. Её довели до самого забора и оставили наедине с калиткой. Холмская подняла глаза.. чёрт, адрес-то другой!

Холмская так и стояла, беспомощно оглядываясь по сторонам, пока из дома не вышел высокий стройный юноша в приталенном однотонном пиджаке, с модной причёской, самодовольной ухмылкой и довольно большим процентом русской крови в венах.

– Вы мне поможете? Я заблудилась, – донёсся до него крик.

Он отпер калитку. Вблизи его лицо и гибкое тело можно было назвать детскими. Неужели школьник?

– Просто нас переименовали, – сказал он. – На домах одно название, на картах другое. Хорошо хоть памятник стоит на центральной улице, сворачиваешь от него налево и не потеряешься.

Юноша вернулся в дом. Дверь не закрыл – разрешил войти?

Внутри обитали призраки вещей в пупырчатой плёнке.

Попахивало фабрикой.

Упаковка теснила упаковку.

Обитатель гнезда, наверное, только сейчас заметив, что потемнело, включил голубую трубчатую подсветку по периметру плюс два ноутбука, дававших дополнительное освещение.

– Это вы продаёте странные товары в интернете? – с опозданием спросила Вера.

– Почему странные?

– Левретки изабеллового окраса редко бывают в продаже.

– А, это… Продал уже давно.

– Кому?

– Тётке одной. Из России. Нормальная такая дамочка.

– По фотке узнаешь?

– Не. По одежде узнал бы. Мне бренды лучше запоминаются, чем лица.

– Хорошо одета была?

– Ммммда! Я в этом разбираюсь. У меня весь бизнес построен на том, что вижу реальную цену вещи или животного. Как только замечаю, что кто-то задарма выбрасывает на рынок сокровище – сразу хватаю.

Возьмёшь меня? Я как раз упала в цене.

Нерентабельно, – развёл руками Девятнадцатисантиметровый.

Досадно столько гоняться за старым объявлением о левретке. Холмская закусила губу и неразборчиво попрощавлась.

Во дворе встретили сверчки, свежий воздух, свет лампочки. Им было по-дружески всё равно – победила, проиграла. Цель не достигнута, зато сколько впечатлений!

Они ещё немного задержатся в теле, если зажмурить глаза.

А если открыть, вступит в свои права последняя ночь путешествия, похожая на тяжёлую чёрную ткань, которой накрывался в незапамятные времена фотограф, чтобы запечатлеть счастливый миг для будущего.