Похищенная - [54]

Осмотр продлился несколько часов. В полдень раздался стук в дверь, и, не дожидаясь разрешения, в лазарет вошли двое охранников — может, те же самые, что привели меня сюда утром, не знаю. К этому времени я уже перестала их различать — все эти коротко стриженные головы слились для меня в сплошную кляксу, без имени и особых примет. Видел хотя бы одного — считай, видел всех. В начале осмотра какой-то паренек присматривал за мной, но примерно через час он пробубнил, что его смена кончилась, и попросил доктора Кармайкл позвонить на пост. Она этого так и не сделала. Я сперва подумала, что эти двое прибыли вместо него, однако на самом деле они привели «человека-хамелеона», Армена Хэйга.

— Я не успеваю, — бросила Кармайкл, не отводя взгляда от подсвеченных рентгеновских снимков, развешанных на стене.

— Нам подождать снаружи? — спросил один из охранников.

— Нет необходимости. Пожалуйста, займите второй смотровой стол, доктор Хэйг. Я скоро закончу.

Хэйг кивнул и прошел, куда велели. Охранники обещали вернуться через час и покинули помещение. Наручников на Хэйге не было. Видимо, особой опасности он не представлял — даже если бы ему и удалось изменить внешность, незнакомый человек на территории комплекса сразу бы привлек к себе внимание. Какой уж там побег…

Кармайкл суетилась еще минут двадцать — изучала рентгеновские снимки, что-то разглядывала в микроскопах, делала записи в блокноте. Наконец, оглядев комнату, она взяла с металлической тележки поднос с колбочками.

— Прежде чем закончить с вами, мисс Майклс, мне нужно провести в лаборатории один тест.

Кажется, у меня дежа-вю? Закрываем в одном помещении со мной другого заключенного, находим повод отлучиться… а потом наслаждаемся зрелищем. Что, больше им ничего на ум не приходит?

Кармайкл направилась было к выходу, но резко остановилась и перевела взгляд с меня на Хэйга. Немного подумав, она поставила поднос на стол и включила переговорник. Хотя она стояла к нам спиной и говорила вполголоса, мне не составило труда разобрать ее слова: докторша спрашивала у кого-то из охранников, можно ли оставить меня наедине с Хэйгом на несколько минут — при условии, что я в наручниках. Оказалось, можно.

— Не забудьте включить камеру наблюдения, — проговорил Хэйг, когда она дала отбой. Голос у него был приятный, бархатный, без следа какого-либо акцента.

Кармайкл фыркнула.

— Я даже свой видеомагнитофон программировать не умею. И вы хотите, чтобы я управлялась с этой штуковиной? — Она показала на камеру у себя над головой. — Но я вас предупреждаю — о побеге можете забыть. Дверь я за собой закрою, В приемной есть камера, и вот она-то работает прекрасно, а в коридоре дежурят охранники. Всякие выверты с вашей стороны им не понравятся.

С этими словами она подхватила поднос и вышла из лазарета.

ВЕЧЕРНИКА

После ухода Кармайкл я пригляделась к видеокамере, выискивая подвох. Камера оставалась неподвижной.

— Итак, — заговорил Хэйг, — за что сидим?

— Изнасилование и мародерство.

Уголки его губ чуть приподнялись:

— Так я и думал. И как вам новое место жительства?

— Конура, вы хотите сказать?

И снова легкая улыбка:

— Так значит, вы все-таки оборотень. А я все не решался спросить — вдруг это невежливо. Эмили Пост[19] о таких вещах ничего не пишет. Оборотень… М-м-м. Был у меня один пациент с ликантропией. Прежде чем ложиться на кушетку, всегда поворачивался три раза вокруг оси. Раздражающая привычка. Зато всегда приносил мне газеты с крыльца.

Я вспомнила, как обратилась к моему собеседнику Кармайкл.

— Доктор Хэйг… Так вы, что ли, мозгопр… психиатр?

— Да, я «мозгоправ». На таких способностях, как у меня, особенно не заработаешь. Киллеру международного масштаба они, может быть, и пригодились бы, но стрелок из меня никудышный. И, пожалуйста, зовите меня просто Арменом. Формальности нам ни к чему.

— А меня зовут Елена. Психиатрия, говорите? Вы знали Матасуми до того, как попасть сюда?

— Имя слышать приходилось. — Темные губы скривились в презрительной усмешке. — Он парапсихолог. Славится тем, что не раз нарушал кодекс научной этики.

— Серьезно? Никогда бы не подумала. Наверное, у вас тут нет недостатка в кандидатах для психоанализа — и среди сотрудников, и среди заключенных.

— Меня как раз и пугает, что тем, кого рассадили по камерам, я бы поставил более обнадеживающий диагноз.

— Что с Матасуми не все в порядке, это ясно, — заметила я. — А Бауэр?

— Собственно, она из немногих, кто еще в своем уме. Просто несчастная женщина.

У меня создалось о ней несколько иное впечатление, но не успела я возразить, как Армен продолжил:

— А вот кого я действительно хотел бы увидеть на своей кушетке, так это Тайрона Уинслоу. Правда, у меня возник бы большой соблазн привязать его покрепче и дать деру.

— А что с ним не так?

— С чего бы начать? Тайрон Уинслоу… — Армен повернул голову к двери — в приемной послышались шаги — и тут же сменил тему: —…уехал в город по делам. — Он понизил голос: — Если потребуется помощь, когда будете здесь осваиваться, обращайтесь ко мне. Это не самое приятное место. Чем скорее мы отсюда выберемся, тем лучше для всех нас.

Многозначительным взглядом он дал мне понять, что имеет в виду не психологическую помощь.