Похищение - [3]

При нашем появлении - моем и следовавшего за мной телохранителя мужик в халате взял пачку сигарет со столика, выудил сигарету, прикурил и окинул меня заинтересованным взглядом. Меня все происходившее уже стало раздражать. Не дожидаясь приглашения, я сел напротив хозяина, для чего мне пришлось подвинуть ногой одно из кресел, и стал в свою очередь разглядывать его. Пришлось сразу признать, что мужик был хорош: могучий торс и длинные ноги, карие глаза, темные, слегка вьющиеся волосы. Загорелая кожа была чиста и без изъянов. С точки зрения женщин тело передо мной было абсолютно безупречно. Но меня же занимало то, что творилось в его голове.

- Кто ты такой, и что тебе здесь надо? - спросил наконец этот плейбой. Он ухмыльнулся и добавил. - И давай быстрее колись, мое время дорого стоит.

- Мои документы у тебя. Кто я ты уже знаешь. Мне нужна Марина Тарасова. Я приехал за ней по поручению её родственников, - объяснил я и лениво полез рукой в карман.

- Сигареты, сигареты, - бросил я дернувшемуся было телохранителю у двери, и голый плейбой ухмыльнулся.

- А ты наглец, мне это даже нравится. Меня все зовут Клин.

- Я - Быков Герман Геннадьевич, имею юридическую фирму и выполняю индивидуальные заказы. Повторяю, мне нужна Марина Тарасова. Больше меня ничего не интересует. Я хотел бы увидеть её и побыстрее уехать отсюда.

- Ишь ты! Ты что, думаешь я всех сучек здесь знаю в лицо? - он захохотал и обратился к парню у двери. - У входа всех останавливаю и фотографирую. А потом досье клепаю.

Толстяк у стены снисходительно улыбнулся, видимо, представляя подобную ситуацию и тоже находя её крайне забавной.

- Слушай, ты, - сказал Клин, наклоняясь вперед, - Забирай свои ксивы и катись из моего дома. Что мое - мое, а ты ко мне не лезь. По-хорошему предлагаю. Я сегодня добрый.

- Значит, признаешься?

- В чем признаюсь? - удивился он.

- Признаешься, что Марина Тарасова у тебя дома?

- Ну какая тебе, "мусор", разница: признаешь, не признаешь - заладил, - с ленивым презрением сказал Клин.

- Я не "мусор".

- Ну "легавый". И те бегают, и ты бегаешь, вынюхиваешь.

Казалось, он развлекался, беседуя со мной. Чувствовалось, что все им давно решено, обдумано, взвешено, судьба моя ему ясна, и он просто так на свой лад веселится.

- Могу я полюбопытствовать, - вежливо спросил я, указывая на лежащее на диване тело под простыней, - не это ли разыскиваемая девица Марина Тарасова?

- Ты меня, мужик, восхищаешь! Какая же она девица, если лежит здесь со мной? - он засмеялся, невольно поигрывая мышцами. Телохранитель у стены тоже хихикнул. Я молчал, потому как начинал думать, что женщина укрытая простыней, действительно Марина. - Ну что, может она остаться девицей, если с ней такой мужик?

Клин, веселясь, перегнулся назад и шлепнул рукой по телу под простыней.

- Ты ещё девица или уже баба?

Из под простыни донеслось какое-то мычание, что вызвало новый взрыв смеха и у хозяина, и у слуги.

- Ты мне позволишь посмотреть? - повторил я.

Клин вновь расхохотался.

- А если не позволю? Что ты тогда будешь делать? Наряд вызовешь? Или сам попытаешься?

- Придется самому, - спокойно сказал я.

Он отогнал дым сигареты.

- Хотел бы я посмотреть на это. Впрочем, не советую, - он кивнул в сторону охранника у стены и тот сделал предупредительный шаг вперед.

- Послушай, Клин, зачем нам ссориться? Мне нужно только убедиться, что здесь нет разыскиваемой Марины Тарасовой. Я посмотрю и уйду. Продолжу поиск в другом месте.

- А ведь ты не отстанешь, - покачал головой Клин. - Знаю я вашу породу. Будешь до конца тыкаться во все дырки. До собственного конца, многозначительно добавил он. - Хорошо, у меня сегодня неплохое настроение. Можешь брать свои бумаги и катиться отсюда. Может, даже мы ещё встретимся в другой обстановке, может, даже мне понадобятся твои услуги, мусор.

- Я не мусор, - сказал я и поднялся. - Значит, мы расстанемся по-доброму. Как хорошие знакомые. Очень хорошо. Тогда я посмотрю, кто там лежит.

Клин нахмурился.

Какой ты настырный. Ну просто хочешь испортить мне настроение. Разве я не ясно сказал: можешь уматывать отсюда.

- Не ершись, Клин. Я просто посмотрю и уйду.

Я уже был уверен, что под простыней лежит Марина и соображал, как выбраться отсюда вместе с ней в целости и сохранности. Хорошо еще, что Клин находился на достаточно близком расстоянии. Я был уверен, что бугай у дверей не осмелится стрелять, чтобы не задеть хозяина.

Я поднялся и сделал шаг вперед.

- Так я посмотрю, - упрямо сказал я.

- Жаль, что ты на меня не работаешь, - сказал Клин, с сожалением покачав головой, - такой материал пропадает.

Я сделал ещё один шаг, больше приблизившись к мужчине, чем к женщине.

- Посмотрю и сразу уйду, - заговаривал я ему зубы, как индийский факир мелодией свою змею. - Посмотрю и уйду.

Я был уже готов сграбастать Клина, чтобы использовать его в качестве живого щита. Но пока не трогал. Медленно наклонившись, я отогнул край простыни. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, - я ошибся. Это была другая женщина. Мне бросилась в глаза большая цветная татуировка на её левой лопатке - красная роза, словно профессиональное клеймо, - сразу приковавшая внимание. Самой женщине было лет двадцать, может чуть больше. Женщина повернула в мою сторону жгуче черный влажный глаз и подмигнула. Я был настолько уверен, что нашел Марину, что при виде другой женщины невольно расслабился. На мгновение, не больше. Но Клину хватило этого мгновения.