Похищение - [82]

— Я позвал тебя сюда не для того, чтобы спорить о прошлом, — сказал Киран, пытаясь говорить как можно более терпеливым голосом. — Мне нужен главный врач, а я слышал, что ты изучил множество видеоинструкций и много знаешь.

— Мне пришлось! У них была не только радиационная болезнь. У них еще была декомпрессионная болезнь, и порезы, и ссадины…

— Я назначаю тебя ответственным за госпиталь, — сказал Киран. — Выбери трех подходящих людей для своей команды и начинай их обучать.

Тобин был так изумлен, что на секунду утратил дар речи.

— Обучать чему?

— Помогать тебе. Артур провел инвентаризацию амбаров, и кукуруза почти поспела. Скоро будет сбор урожая. Это значит, что мальчики будут иметь дело со сложным оборудованием, тяжело трудиться. Будут травмы. Мы должны быть готовы к этому.

Киран умолчал о том, что госпиталь был местом, где Тобин меньше всего мог навредить ему в политическом смысле. Если мальчик будет заниматься работой всерьез, у него не останется времени на то, чтобы организовывать восстание.

Тем вечером Тобин ушел со встречи с растерянным видом. Но на следующий день он выбрал себе в помощники трех мальчиков, и теперь все четверо каждый день проводили много часов в госпитале, смотря видеоинструкции и штудируя огромную медицинскую энциклопедию.

Когда Киран достаточно окреп, чтобы ходить, первым местом, куда он пошел, был госпиталь. В кабинетах были разбросаны лекарства, на полу валялись пустые баллоны из-под кислорода, но у всех пациентов были свежие простыни, и видно было, что за ними хорошо ухаживают, даже несмотря на то, что они все еще были ужасно слабы.

Восемь. Осталось всего восемь взрослых. «Боже, пожалуйста, пусть больше никто не умрет», — взмолился Киран.

Он присел у койки Виктории Хэнд и поискал на ее опухшем лице признаки сознания. Она была единственным медицинским работником, оставшимся на борту, и они в ней крайне нуждались.

— Она разговаривала? — спросил он ее сына, Остена, который сидел на стуле возле ее койки.

— Не сегодня, — ответил мальчик. Он был похож на привидение со своими светлыми волосами и желтовато-бледной кожей. — Вчера она приходила в себя.

— Она была в состоянии помочь вам? Дать вам какие-то советы?

Остен отрицательно покачал головой.

Киран взял покрасневшую руку женщины и сжал ее, надеясь почувствовать что-то в ответ, но даже ее дыхание не изменилось. Он встал.

— Мне кажется, ты большой молодец, — сказал он Тобину, который стоял за его спиной, наблюдая. — Как твоя мама?

Мальчик улыбнулся:

— Сегодня утром она разговаривала. Она меня узнала.

Киран почувствовал, что Тобин простил его.

— И что она говорила?

— Мы в основном говорили про папу — про то, где он может быть. О том, что мы будем делать, когда он вернется. Она хочет испечь ему пирог.

Киран улыбнулся:

— Угостите меня?

Мальчик нехотя кивнул:

— Конечно. Угостим.

На следующий день Киран почувствовал в себе достаточно сил, чтобы осмотреть повреждения в сельскохозяйственных отсеках. Он понятия не имел, что могли повлечь за собой сорок часов невесомости, и ему не терпелось своими глазами посмотреть на это.

Сет позаботился о самых неотложных вопросах, но проблемы все еще оставались. Свет в амбарах был намного слабее, чем обычно. В дендрарии упало несколько тополей, и теперь команда мальчиков обрабатывала их машинкой для поверхностного рыхления почвы. В тропическом отсеке пальма опрокинулась на лимонную рощу, погубив несколько мелких деревьев. Маленькое стадо овец получило некоторые травмы, но зато цыплята казались здоровыми, хотя в курятнике был полный хаос. Во всем остальном повреждения были на удивление незначительными, и Киран знал, что, если мальчики будут непрерывно работать, они смогут все исправить.

Но трудность была в том, чтобы заставить их работать. Настроение на корабле было унылым. Прошло более шести недель с тех пор, как от них увезли девочек, и с каждым новым днем тревога мальчиков росла. На смену панике пришло тяжелое отчаяние. Несколько мальчиков совсем бросили работать, многие впали в уныние. Киран понимал, что он должен что-то с этим сделать. Ему нужно было найти способ вселить в них надежду.

ПЕРЕМЕНЫ

Однажды вечером после длинного дня, занятого управлением комбайна на кукурузном поле, Киран сидел в капитанском кресле в Центральном Совете и смотрел на терминал связи. Датчики могли зарегистрировать корабль задолго до визуального контакта, но ему нравилось прокручивать разные наружные виды, вглядываясь в мрак туманности, как будто он мог вот-вот увидеть «Новый горизонт» или шатал своей мамы. Вместе с ним в Центральном Совете сейчас находился только Сарек, который ел перемолотые зерна с бобами. Его лицо освещалось синеватым светом экрана. Киран пил чай из личных запасов Капитана — насыщенный черный чай с бергамотом из подсушенных листочков, собранных еще там, на Земле. Чай был ароматным, у него был сильный вкус даже без добавления сахара или козьего молока, и он помогал Кирану концентрироваться.

Сарек поставил миску на стол и потер лицо руками. Он всегда был серьезным и молчаливым, но после нападения повзрослел еще больше, и на нем лежала почти такая же большая ответственность, как и на Артуре.