Похищение - [21]

Энн Мэтер снова заговорила, на этот раз более твердым голосом:

— Я знаю, тебе пришлось нелегко, но ведь все остальные девочки пережили то же самое. Сейчас не время жалеть себя.

Уэверли почувствовала, как в ней вскипает ярость. Она жалела, что недостаточно сильна для того, чтобы схватиться за шею этой женщины и задушить ее. Но что, если она говорит правду, что, если девочек вовсе не похитили, а наоборот — спасли? Может ли это быть правдой?

— Ни одно великое путешествие не обходится без бед, — сказала Энн Мэтер, окидывая серыми глазами границы комнаты. — Всем стало бы намного легче, если бы мы смогли сотрудничать.

— А если мы не сможем? — мрачно осведомилась Уэверли. — Что тогда?

— Давай будем надеяться, что этого мы не узнаем, — сказала Энн Мэтер. Теплые нотки окончательно исчезли из ее голоса. Она встретила взгляд Уэверли и смотрела ей в глаза до тех пор, пока та не моргнула. — Просто мы так рады, что вы у нас на борту, — сказала она прежним медовым голосом. — Так приятно снова увидеть юные лица, правда, Магда?

— Как хорошо, что мы прилетели вовремя, — радостно откликнулась сиделка. Она снова встала за спиной Фелисити, которая съежилась у ножки кровати и так крепко сжала перила, что костяшки ее пальцев побелели. Сиделка засмеялась и положила руку на плечо Фелисити. Девочка, казалось, поникла от ее прикосновения.

— Тебе пора немного поспать, Уэверли. — Энн Мэтер кивнула сиделке, которая подошла к шкафчику. Она достала из ящика пузырек и проколола его мембрану иглой.

— Что это? Что вы делаете? — Уэверли охватила паника. Она попыталась было встать, но сиделка воткнула иглу в трубку, которая была прикреплена к ее руке. Все это время Уэверли не замечала ее.

Неужели они держат ее на таблетках? Может быть, поэтому Уэверли чувствовала себя такой обессиленной?

— А теперь спи, дитя, — прошептала Энн Мэтер ей на ухо. — А когда ты будешь чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы помочь нам поговорить с девочками, мы снимем тебя с этих лекарств, и ты сможешь присоединиться ко всем остальным. Ты понимаешь?

— Значит, если я не помогу, вы будете держать меня здесь? — спросила Уэверли уже не очень внятно.

Ответа она не услышала, но почувствовала, как ее щеки касаются сухие пальцы. Затем пальцы спустились к ее шее и на один краткий, полный ужаса миг схватили ее за горло.

Уэверли хотелось протянуть руки к Фелисити, упросить ее остаться с ней, но ее руки были слишком тяжелыми. Она видела тень Энн Мэтер рядом с сиделкой. Женщины шепотом переговаривались. Что они собрались делать с ней, пока она будет лежать здесь одна в темноте, спящая и беспомощная? Она снова попыталась открыть глаза, но они словно наполнились песком. Веки потяжелели, и скоро она уже не могла держать глаза открытыми. Глубоко внутри нее какая-то крошечная часть ее души отделилась и побрела прочь по коридору.

Все звуки и огни исчезли, и наконец-то она почувствовала себя в безопасности.

ОБЩАЯ СПАЛЬНЯ

Открыв глаза, Уэверли увидела сиделку, Магду, стоящую над ней со шприцем.

— Сколько времени? — вяло спросила Уэверли.

— Итак, — бодро сказала Магда. — Ты хочешь присоединиться к своим подругам или ты хочешь спать?

— Я хочу увидеть своих друзей, — сказала Уэверли. Во рту у нее так пересохло, что губы слиплись.

Магда отложила шприц и села на край кровати Уэверли.

— Пастор Мэтер будет счастлива услышать это.

Уэверли с тоской посмотрела на кувшин с водой, стоявший на столике возле кровати. Магда угадала ее желание, подняла кувшин, морщась от его тяжести, и налила для Уэверли стакан воды. Девочка села на кровати и выпила воду, затем налила себе еще один стакан и еще один, после чего снова откинулась на подушки. Вода невероятно освежила ее. Она даже почувствовала в себе силы потребовать:

— Я хочу прямо сейчас увидеть других девочек.

— Сначала с тобой хочет поговорить Пастор Мэтер. — Магда нажала на кнопку на столе возле кровати Уэверли. — А ты тем временем можешь помыться и одеться.

Женщина наполнила для Уэверли ванну, дала ей мягкую губку и мыло с ароматом жасмина и вышла из комнаты. Теплая вода приятно согревала ее онемевшие суставы. Вся правая сторона ее тела до сих пор болела от удара током, но теперь боль, похоже, немного успокаивалась. Уэверли приходилось следить за тем, чтобы не намочить обожженную руку, поэтому мытье заняло у нее немало времени. Уэверли забылась, нежась в мягкой пене и представляя, что она дома и в любую секунду в дверь может постучаться мама и проворчать: «Уэверли! Поторопись!» Ей хотелось никогда не выходить отсюда, но она чувствовала, что по другую сторону двери ее кто-то ждет. Поэтому она вылезла из ванны, вытерлась хлопчатобумажным полотенцем и натянула розовое платье, висевшее на крючке в углу. Это было девчачье платье, совсем не похожее на пеньковые штаны, которые привыкла носить Уэверли. Оно было удобным и даже красивым, но Уэверли чувствовала себя в нем, как в маскарадном костюме. Оно, наверное, принадлежало какой-то девочке с «Нового горизонта», хотя и выглядело совсем новым. Уэверли гладко зачесала свои тяжелые мокрые волосы, несколько раз глубоко вздохнула и открыла дверь ванной.