Похищение - [6]

Надо ли говорить, какой разразился скандал! Не могло быть и речи, чтобы его замять или приглушить. Заработали телеграф и телефон, были приняты все меры, и при всем при том только в понедельник к полудню, после стольких ужасных часов, в течение которых все селение жило в возбуждении и волнении, переходивших у наиболее заинтересованных лиц в тревогу и отчаяние, поступили наконец сведения о беглецах. То есть по крайней мере о ней. Власти с принятой в таких случаях осторожностью сообщили сеньору Мартинесу Альвару, что его дочь обнаружена в гостинице в городе Фигерасе. Туда и отправился, не медля ни секунды, бедный отец.

Несчастная Хулита! Едва увидев в дверях того, кто ей дал жизнь, она, побелев от страха, бросилась ничком на кровать, зарылась лицом в подушку, насквозь промокшую от ее слез, и зарыдала, содрогаясь всем телом. Больших трудов стоило оторвать ее от этого прибежища и убедить рассказать все, что с ней произошло. Этот ее рассказ, прерываемый вздохами и всхлипами, в основном совпал с теми показаниями, что дала полиции хозяйка гостиницы: парочка молодых людей подъехала на мотоцикле к ее заведению поздним вечером в воскресенье, и он попросил, чтобы им показали свободную комнату. Посоветовавшись с девушкой, узнав цену и другие детали, он выбрал ту самую, где отец нашел свою дочь на следующий день и где накануне парень попросил девушку подождать его немного, пока он заполнит регистрационные карточки и заодно посмотрит, что там с мотоциклом. Однако вместо этого он сел на мотоцикл, рванул с места… и до сегодняшнего дня не возвращался.

Видя, что он задерживается, Хулита сначала разозлилась, потом начала недоумевать, а вскоре недоумение переросло в беспокойство. Она спустилась в холл, спросила о нем у хозяйки, и они обсудили несколько предположений: может быть, он поехал поставить мотоцикл в какой-нибудь гараж, чтобы на следующий день рано утром его починили; а может, поехал купить газету или сигареты да заплутался; а может быть, ему пришло в голову… Кто его знает!

– У вашего мужа нет знакомых в Фигерасе? – подозрительно спросила старуха. Она еще раньше окинула Хулиту пытливым неприязненным взором, как непонравившуюся вещь.

– Думаю, нет, а впрочем… кто его знает! Может быть, так вот вдруг на кого-нибудь и наткнулся. Но что это вдруг ему взбрело в голову? Все это очень странно…

Все это было очень странно, и тем более, чем больше времени проходило с того момента, когда Висенте завернул за угол – и был таков.

– Ну что ж, единственное, что остается, – это набраться терпения и ждать, – здраво рассудила несчастная Хулита, когда протекли долгих два часа. – Терпение – и продолжать ждать.

И, чувствуя спиной пристальный взгляд хозяйки, она поднялась в свою комнату и заперлась в ней, не пожелав ничего поесть и даже выпить кофе, как предлагала ей сеньора. До кофе ли было бедняге! Одна в своем номере – излишне говорить, что она всю ночь не сомкнула глаз, да и не могло у нее быть такого намерения, девушка даже не ложилась на кровать, – она постаралась собрать остатки сил и, сконцентрировав на этом всю свою волю, принялась обдумывать свое положение. Она вдруг вспомнила, что этот негодяй под предлогом большей сохранности забрал у нее деньги и сумку с драгоценностями. Все было в его руках. Если он не вернется… Но как же он может не вернуться? Каждый шум: хлопанье двери, разговор, шаги на лестнице – заставлял сжиматься в ожидании ее сердце, ей казалось, что вот-вот он появится в дверях, и она представляла его себе то пьяным и бормочущим извинения, то раненым и бледным, а то, наоборот, бесстыже веселым и беззаботным, старающимся обратить в шутку свой подвиг. Так или иначе, он должен был вернуться. Как он мог не вернуться? Ей казалось невозможным, чтобы он оказался таким подлецом… А может, это был случай потери памяти, как показывают в кино? Может быть такое? Нет, на это было не похоже, какая глупость, это бывает только в кино. А вот подонков, законченных подонков, в реальной действительности полным-полно, и бедняги те дуры, которых они обманывают. То, что случается с другими, могло произойти и с ней, хотя она и считала себя умной. А кто не считает себя умным? А до нее не раз доходили слухи о Висенте, которые она и слышать не хотела, считая их плодом черной местечковой зависти. Если эти слухи окажутся верными… Но, господи, зачем Висенте было ее обманывать? Только для того, чтобы украсть деньги и горстку драгоценностей? Только для этого он умыкнул ее из дому? Нет, это не имело никакого смысла, и, сколько она ни размышляла, она никак не могла уразуметь его действий. Она бы могла понять полную его низость, то есть если бы он ее ограбил и бросил, проведя с ней ночь, это был бы более низкий, но более понятный поступок. Но как объяснить тот факт, что, в конце концов, единственное, что Висенте от нее было надо, – это деньги? Подобное презрение совершенно не укладывалось у нее в голове, такого просто-напросто не могло быть. Тогда это должно быть что-то другое. Наверное, с ним стряслась беда, наверняка с ним стряслась беда. И она даже с некоторым облегчением представляла себе возможность, что Висенте не просто задавил кого-то своим мотоциклом и находится в полицейском участке, а даже он сам разбился где-нибудь на повороте. Это было бы большим несчастьем, ужасным горем, но… это можно было понять, тогда как оскорбление…