Поговорим о демографии - [44]

Перенесемся за океан, в азиатскую страну «экономического чуда» — Японию. Та же картина вынужденного, навязанного досуга. По свидетельству Б. Чехонина, который долгие годы был корреспондентом «Известий» в Токио, от этой хронической социальной болезни страдают в основном люди старше 35 лет. «Пока, — оговаривается советский журналист. — Потому что возрастная граница постепенно сдвигается. Электрокомпания „Тюгоку“ показала обычный для капиталистической действительности пример. Она выбрасывает на улицу работниц старше 25 лет потому, что якобы производительность труда у женщин падает к 25 годам».

Казалось бы, ничего удивительного. Тем более ныне, в эпоху научно-технической революции. Издавна ведь известно, что значит молодость — «золотая пора» в любой области деятельности. Особенно в сфере умственного труда. Но, даже утратив былые творческие потенции, разве человек перестает быть человеком? Разве он сам по себе не составляет непреходящую ценность для общества, если оно действительно гуманно?

В СССР, например, численность тех, кому 60 лет или более, в 1970 году приближалась к 30 миллионам. Демографический прогноз гласит: к концу века она может превысить 50 миллионов. А на всей Земле в таком возрасте сейчас сотни миллионов человек!

«Лишние люди»? А долг общества по отношению к ним? Прежде чем стать иждивенцами, разве они не были работниками? Разве не накапливали национальное богатство не только для себя, но и для других, для грядущих поколений?

Впрочем, к этой теме мы еще вернемся. Сейчас другой вопрос: а много ли могут дать обществу пожилые и престарелое?

Любопытно, что ровно за год до того, как У. Ослер выступил со своей нашумевшей рекомендацией, в балканской прессе появился мало кем замеченный обзор «Старость» хорватского литератора А. Матоша. Смысл публикации: пожилые во многих отношениях не уступают молодым.

Знаменитый древнеримский философ и писатель Сенека (тот самый, чьи слова «лучший способ продлить жизнь — это не укорачивать ее» так часто цитируются сегодня) на закате своих дней достиг новых высот в Драматургии и поэзии. Его творческая биография продолжалась бы во славу Рима и далее, не прерви ее на восьмом десятке приказ покончить с собой, исходивший от «благодарного воспитанника» — самодура-императора Нерона.

Жутко подумать, к чему привело бы такое «ослеронство»…

Великому Софоклу, автору 120 трагедий, почтенный возраст не мешал, а помогал психологически верно раскрывать образы героев, делать их еще ярче, чем прежде. Античность богата подобными примерами. А эпоха Возрождения? Такие ее титаны, как Микеланджело и Тициан, с завидной энергией работали в 80–90 лет, создавая не менее замечательные шедевры, нежели в расцвете сил. Леонардо и на седьмом десятке следовал своим девизам: «Счастье дается тем, кто много трудится» и «Лучше быть лишенным движения, чем устать приносить пользу».

Гёте было уже за 70, когда он написал «Годы странствий Вильгельма Мейстера», а незадолго до смерти, в 80 с лишним лет, завершил вторую часть «Фауста». Одну из лучших своих опер, «Фальстаф», Верди сочинил в 80 лет. Толстой до самой своей кончины творил и боролся, будоража мир новыми философскими идеями…

Вроде бы опять «элита»… Что ж, обратимся к биографиям самых простых людей.

Азербайджанец Махмуд Эйвазов с юных лет и до последних своих дней был крестьянином. Уже седобородым старцем встретил он социалистическую революцию в Закавказье и Советскую власть, окружившую почетом всякий труд на благо людей. Мог уйти на покой, но не пожелал бросить привычное дело, продолжал выращивать овощи в родном селении, в колхозе «Комсомол». Его отличные показатели в работе не раз отмечались печатью республики, ставились в пример молодым. В 1955 году, когда Эйвазову исполнилось 147 лет, аксакал из аксакалов был премирован поездкой на ВДНХ в Москву, а в 1956 году награжден орденом Трудового Красного Знамени.

Земляк Эйвазова Ширали Мислимов (1805–1973) тоже крестьянствовал всю жизнь. Современник Пушкина и Чайковского, Циолковского и Гагарина, он сызмала был просто пастухом. Глава рода, насчитывающего более 220 человек, не без гордости рассказывал он о своих потомках, ставших инженерами и врачами, учителями и офицерами. Но по-прежнему с достоинством говорил о профессии чабана, охотно посвящая в ее тонкости молодых животноводов с дипломами, приходивших набираться ума-разума к дедушке Ширали. К умудренному долгой жизнью горцу обращались за советом колхозники самых разных возрастов и специальностей, уважительно называя его своим главным консультантом.

Уже и внуки его стали пенсионерами, а он и слышать не хотел об уходе на покой. Даже в свои 150 лет с лишним «патриарх гор» неизменно соглашался баллотироваться кандидатом в депутаты сельского Совета и неоднократно избирался в этот местный орган власти. Будучи членом комиссии по благоустройству, он оставил добрую память о себе своей лептой в общем вкладе. Решения депутатов воплотились в обновленном облике горного села: к прежним обзаведениям в последнее время там добавились магазины, комбинат бытового обслуживания, школа, библиотека…