Погоня за панкерой - [198]

– Дити, ты говоришь так, словно Джейкоб и Зебби уже согласились.

– Если они не хотят рисковать детьми, то пусть сами остаются дома и меняют им пеленки!

Я ахнула, потом хихикнула и обняла ее.

– О, Дити, ты у меня просто чудо! Да, дорогая, да! Пока мы будем отсутствовать, они могут записаться в клуб бриджа или щипать корпию для Красного Креста. И заказать поминальную службу, если мы не вернемся.

– Тетя Хильда, я не шучу. Если мы не сможем поехать из-за детей, значит, и они не смогут поехать из-за нас, поскольку обещали о нас заботиться. А причина тут в совершенно ложной предпосылке. Там, на Земле-Ноль, прошло больше века с тех времен, когда войны помечались табличкой «Только для мужчин». Может, когда-то и были времена, когда войны велись чистенько и аккуратно, чтобы женщины с детьми не пострадали. Только не при моей жизни и даже не при папиной. Я знаю, что наши мужья хотят защитить нас и наших детей любой ценой, и я благодарна им за это. Но одно поколение столь же ценно, как другое, и мужчины столь же ценны, как и женщины. О да – на Барсуме все иначе, там мечи до сих пор носят не для украшения. Но измени оружие, и программист на войне станет более полезен, чем снайпер. Я программист. Но я могу и стрелять! И я не останусь в стороне, ни за что!

– И Язва не останется в стороне.

– Ты это сделаешь?

– Мы все это сделаем, все вместе. Вот только, Дити, оставь все разговоры мне. Ты у нас программист номер один… но мужчины – не компьютеры, они мыслят нелогично. Говорить с ними буду я. А ты просто соглашайся со мной и стой на своем.

– О, с этим я справлюсь. Я упрямая, и еще как!

Тем вечером я поставила крепкий сидр на стол, а после кофе подняла бокал, чтобы чокнуться с Дити.

– Панки должны быть уничтожены!

Дити вскочила, наши бокалы звякнули, и она воскликнула:

– Мы должны вернуться!

И началась битва.

– XLVII – Зебадия

Я никогда не пойму женщин, да благословит бог их странные сердца и причудливый ход мысли.

Пять лет назад мы с Джейком при каждом удобном случае обсуждали, как – или даже «как скоро» – мы уговорим Дити и Язву, чтобы они позволили нам еще раз пощипать панки. Но они выдернули из-под нас коврик, и я обнаружил, что пытаюсь объяснить, почему мы с Джейком не можем остаться дома при детях, когда они отправятся на охоту за панки.

Не успели мы опомниться, как они схватили нас за горло: Язва единственная, кто обучена выслеживать панки, Дити гораздо лучше меня создает сложные программы для Гэй, а с верньерами работает так же точно, как ее отец, но еще быстрее. Нам с Джеком пришлось спешно отступать на заранее не подготовленные позиции: мы все ввосьмером (детей как раз прибавилось) отправляемся охотиться на панки.

К этому времени мы с Джейком уже прекрасно понимали, что этот компромисс был единственным удовлетворительным решением. Мы лучше работаем единой командой. Если наша восьмерка погибнет, человечество продолжит существовать. Но у нас куда меньше шансов погибнуть, если мы будем держаться вместе.

Но было ли это «компромиссом»? Или Язва обвела нас вокруг пальца, непомерно задрав цену на случай отказа? Ответа на этот вопрос я не знал. Но знал, что этот мини-Макиавелли способен уболтать меня на что угодно.

В первых столкновениях с панки у них всегда было преимущество. Только удача и быстрота ног позволили нам выжить. Некто пытался убить нас, мы не знали, кто и почему. Мы могли только убегать, бросив все, что не могли унести с собой – банковские счета, дома, инструменты, библиотеки, социальный статус, доходы, гражданство, даже родную планету, все это было выброшено за борт ради спасения жизней. Мы стали бездомными сиротами… с поджимающими сроками, в которые невозможно было не уложиться.

У нас не было времени, чтобы сражаться с панки, хотя мы об этом никогда не забывали.

Но в тот момент, когда мы собрались провести ответный бой, все было с точностью до наоборот. На Новой Земле (Аналог-Земли-Ось-Тэ-Тридцать-Девять-Плюс произносить слишком долго, на публике мы говорим «Земля», как все вокруг нас, а между собой называем «Новая Земля», чтобы отличать от нашей родной планеты, Земли-Ноль), на нашей безопасной и прекрасной приемной родине, у нас была твердая почва под ногами, добропорядочное гражданство, счет в банке, спрятанный капитал, а также мастерская и лаборатория, в которых мы с Джейком могли управиться с чем угодно, от создания консервного ножа до переоснащения «Гэй Обманщицы».

Даже если мы все это потеряем, у нас останутся три места, где мы найдем себе пристанище: Главная База, где мы остаемся состоятельными пенсионерами до конца дней и где технологии примерно на триста лет опережают Новую Землю; Гелиум, где с нами обходятся как с членами королевской семьи и где главнокомандующий Хал Халса рвется сразиться с панки; и, наконец, мирная Страна Оз, где есть все для отдыха и восстановления.

Но, что лучше всего, у нас теперь было время.

Мы больше не убегаем, понукаемые ударами кнута, на нас не давит биологический дедлайн. У нас есть наша безопасная домашняя база с прекрасным уровнем медицины и акушерства.

Мне придется объяснить, насколько много у нас времени, потому что это плохо укладывается в голове – даже у меня, спустя много лет после того, как это стало обыденным фактом моей жизни. Все аналоги Земли на оси «тау» и оси «тэ» двигаются во времени по оси «t», то есть за год, прожитый на Новой Земле, такой же год проходит на Земле-Ноль, и на Земле-Тау-Десять… и на Барсуме, поскольку он часть вселенной Тау-Десять. Это параллельные миры, один отстоит от другого на один квант по оси «тау» или «тэ». Например: если координаты Земли-Ноль обозначить как x