Погибаю, но не сдаюсь! - [6]

Жители Крыма чтут память героев-разведчиков. Они переименовали село Ашага-Джамин в Геройское. В местном колхозе создан музей, посвященный памяти девяти героев-разведчиков из 19-го танкового корпуса.

В 1960 году в селе на месте героического боя разведчиков открыт еще один памятник. На открытие его приезжали родственники погибших героев. Был там и Сагид Абдулманапов, брат Магомед-Загида.

Музеи и памятники герою установлены в родном ауле и в Каспийске, где он учился и начал трудовую жизнь.

Народный поэт Дагестана Расул Гамзатов посвятил подвигу девяти разведчиков поэму «Солдаты России». Она начинается строками:

«Спят в Симферополе в могиле братской

Семь русских и аварец, мой земляк.

Над ними танк – их памятный солдатский —

Еще хранит следы былых атак.

И благодарно вывела страна

На мраморной плите их имена».

Магомед-Загид Абдулманапов. 1924–1944 гг. Родился в сел. Карата Ахвахского района. Звание Героя Советского Союза присвоено 16 мая 1944 г. посмертно. Награжден медалью «За оборону Сталинграда», другими наградами.

Морская душа

В самом конце марта 1944 года 384-му батальону морской пехоты Черноморского флота командование поручило подготовить и высадить десант в тыл противника – в город Николаев. Выбор был не случаен: морпехи прошли славный боевой путь. Отличились в боях за освобождение приморских городов Таганрога, Мариуполя, Осипенко.

На этот раз задача была особенно трудная, поэтому в десантный отряд отбирались лучшие, проверенные в боях моряки. В списке десантников первым стоит имя краснофлотца отдельного батальона морской пехоты Одесской военно-морской базы Черноморского флота, нашего земляка Ахмеда Абдулмеджидова – самого молодого в десанте – 1923 года рождения.

За два года боевой жизни он проявил себя как храбрый, стойкий воин.

В военно-морском флоте с 1942 года. Воевал на Керченском и Туапсинском участках фронта, участвовал в десантной операции в городе Осипенко. Имеет одно ранение, ряд поощрений от командования.

Но все же командир не сразу согласился взять Ахмеда в десантный отряд: уж больно молод и горяч. Однако краснофлотец настоял на своем. Перед одним из боев он поставил свою подпись под клятвой: «Вступая в бой с немецко-фашистскими захватчиками, мы, комсомольцы батальона, оправдаем звание члена Ленинского комсомола… Будем со всей энергией бить ненавистного врага, не щадя своей крови, а если потребуется, и жизни».

…Основная боевая группа, в которую входил Ахмед Абдулмеджидов со своим пулеметом, расположилась в центральном здании Николаевского порта.

По приказу командира отделения Абдулмеджидов занял одну из ответственных позиций на подступах к элеватору – крупнейшему на юге Украины. Он первым обнаружил фашистов, которые подъехали на двух машинах, чтобы взорвать элеватор. Несколько метких очередей по скатам вывели из строя автомашины, а выстрелы противотанковых ружей подожгли их. После прицельного пулеметного огня матроса Абдулмеджидова почти все фашистские саперы остались лежать на земле.

Фашисты бросили на моряков до двух батальонов. Когда пулемет Ахмеда был разбит, он взял автомат погибшего товарища и продолжал отбивать атаки наседавшего врага.

К фашистам прибыло пополнение. Началась новая атака. Особенно хорошо по атакующим бьют наши фланговые пулеметы и противотанковые ружья. Огонь велся со второго этажа конторы, где находились Ахмед Абдулмеджидов, Илья Демьяненко, Николай Щербаков и Николай Скворцов.

После полудня враг подтянул артиллерию. Она вела обстрел занимаемых десантниками зданий прямой наводкой. Со стен летели глыбы отбитого камня. Моряки задыхались от пороховой гари, дыма и пыли. Но и это не сломило их воли и мужества.

Во время обстрела тяжело были ранены Ахмед Абдулмеджидов и Илья Демьяненко. Пересиливая боль, едва держась на ногах от слабости, Ахмед перевязывал друга и пытался шутить.

Демьяненко встал, но тут же пошатнулся и стал падать. Абдулмеджидов подхватил его, присел и попросил друга обхватить его за шею. Волоча на себе Демьяненко, Ахмед дополз до лестничной клетки. Истекая кровью, оба матроса спустились под лестницу. Здесь, в надежном укрытии, Ахмед уложил друга на плащ-палатку.

– Я пойду доложу командиру, – сказал он.

– Иди, а то ребятам там тяжело, – ответил Демьяненко и затих.

Абдулмеджидов с трудом поднялся на второй этаж к месту расположения пулеметов и противотанковых ружей. С окровавленной повязкой на голове, осунувшимся лицом, он пошатнулся. Его поддержал лейтенант Корда.

– Все в порядке, товарищ младший лейтенант. Демьяненко в укрытии, пока жив, – доложил он командиру группы.

– А почему сам не остался в укрытии? Ты ведь тоже тяжело ранен!

– Я еще могу держать оружие, – ответил Ахмед.

– Тогда за оружие! – приказал командир.

– У меня пулемет вышел из строя.

– Бери автомат своего друга.

– Есть, – ответил Абдулмеджидов.

С наступлением сумерек гитлеровцы попытались прорвать нашу оборону. Их было уже не меньше полка. По конторе элеватора били шестиствольные минометы. Здание все было в дыму. Но сопротивление десантников не прекращалось.

Ночью враг прекратил атаки. А ранним утром снова появились фашистские танки. Артиллерия врага била по зданиям зажигательными снарядами. Здания начали гореть. Воспользовавшись пожаром и дымом, который застилал все вокруг, гитлеровцы вплотную подошли к зданиям. Кричали: «Рус, партизан, сдавайся!»