Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов - [18]

Пусть не медлит, отвечая,

Ты ж не вздумай зря порхать:

Буду я, часы считая,

Твоего прилета ждать,—

В путь! И вот

В небосвод

Соловей взлетает,

Все вперед

И вперед

Крылья устремляет.

Прилетает, не плутая,

К той, что рождена пленять.

Вот и песнь его лесная

Стала воздух оглашать.

Он поет,

Но забот

Все ж не отгоняет;

Страх берет —

Как сойдет

То, на что дерзает?

Все же, смелость обретая,

Донне стал он напевать:

— Друг ваш, тайну соблюдая,

К вам решил меня послать:

Путь, мол, тот

К ней найдет,

Кто напевы знает,—

Все поймет,

Все смекнет

И не зря слетает.

Ждет вас радость, и большая.

Нужно другу отвечать.

Не видал, везде летая,

Никого ему под стать.

Но ведет

Время счет —

Друг часы считает,

И зовет,

И клянет:

Где ж посол летает?

Все ж, отлет свой замедляя,

Не могу я умолчать;

Срок придет, и прядь седая

В русую вплетется прядь!

Кто не рвет

Свежий плод —

Счастье упускает.

Жизнь не ждет:

Друг уйдет,

Время все меняет.—

Так ей птичка напевала,

Был посол неглуп, хоть мал!

Донна сразу отвечала,

Голос нежностью звучал:

— Поживей,

Соловей,

Отнеси признанье:

Мол, для ней

Нет милей

Вашего вниманья!

Как тоска меня снедала!

Друг далёко пребывал.

Я прекрасней не видала,

Он мне всех желанней стал.

Тем грустней,

Тем трудней

Было расставанье.

Сколько дней

Без вестей

С милым ждать свиданья!

С ним мечта моя витала,

Сон и тот не разлучал,

И во сне-то мне, бывало,

Милый смех его звучал.

Чем скромней

От людей

Я таю желанья,

Тем сильней,

Тем жадней

Счастья ожиданье!

Он меня спервоначала

Словно бы заколдовал:

Мне жара не докучала,

И мороз меня не брал.

Всех славней,

Всех знатней

И богаче стань я,

Мне князей,

Королей

Он затмит блистанье!

Если злато зря лежало,

Кто-то им пренебрегал,

У прекрасного металла

Цвет поблек, огонь пропал,—

Чем нежней,

Чем добрей

Будет к нам вниманье,

Тем сильней,

Тем полней

В нас любви сиянье.

Вот, соловушка, немало

От меня ты услыхал.

Завтра — в путь, чуть зорька встала,

Чтобы друг не заскучал.—

День светлей,

Все быстрей

Крылышек сверканье.

Нет затей

Веселей,

Чем носить посланья! 

РАМБАУТ Д'АУРЕНГА

* * *

В советах мудрых изощрен,

Я всем влюбленным их давал,

Но сам, хоть нынче и влюблен,

Таких советов я лишен —

И вот успеха не искал

Дарами, лестью, клеветой:

Любовь по-новому мне зрима —

Чиста, добра, неугасима.

Тому же, кто иным прельщен,

Я в помощи не отказал.

Пусть мой совет усвоит он

И будет удовлетворен —

Получит то, чего желал,

К тому же с общей похвалой

(А ею брезгать нетерпимо,

Молва всегда неумолима).

Итак, кто был одной из донн,

Чьей дружбой он бы щеголял,

С пренебреженьем отстранен,

Тот донне угрожать волен;

А резче отповедь слыхал —

Дай донне по носу рукой:

Со злючкой злость необходима,

Иначе цель недостижима.

Коль больше встретит он препон,

И тут бы пусть ие унывал,—

У недотроги свой канон:

Кем не один стишок сложен,

Такой, чтоб донну задевал

Злословьем или похвальбой,

Кто девки не пропустит мимо,

Чей дом не келья нелюдима,—

Тот донной не пренебрежен:

На любопытстве он сыграл!

Но путь такой мне не сужден,

Моим же сердцем воспрещен.

Когда б успеха и не знал,

Я все же с донной, как с сестрой,

Что нежно, преданно любима,

Хранил бы скромность нерушимо.

Но должен быть предупрежден

Любой, кто мне бы подражал:

Тоской он будет изможден,

Да и глупцом провозглашен.

Уж лучше б скромность нарушал

И с тою донной и с другой

(Хотя притом недопустимо

И бушевать неукротимо).

А я, сознаться принужден,

Любви услад не испытал

(Хоть этим, право же, смущен).

И лишь недавно награжден

Мне милым перстнем, что блистал

На ручке... но молве людской

Грех то предать, что столь ценимо.

Нет! Тайна бережно хранима.

Лишь вы, Жонглер Прекрасный мой,

Вы знаете неоспоримо,

Какая Донна мною чтима.

Я шлю свой верс в Родез родимый

Пусть там пребудет невредимо! 

ГРАФИНЯ ДЕ ДИА

* * *

Мне любовь дарит отраду,

Чтобы звонче пела я.

Я заботу и досаду

Прочь гоню, мои друзья.

И от всех наветов злых

Ненавистников моих

Становлюсь еще смелее —

Вдесятеро веселее!

Строит мне во всем преграду

Их лукавая семья,—

Добиваться с ними ладу

Не позволит честь моя!

Я сравню людей таких

С пеленою туч густых,

От которых день темнее,—

Я лукавить не умею.

Злобный ропот ваш не стих,

Но глушить мой смелый стих —

Лишь напрасная затея:

О своей пою весне я! 

* * *

Полна я любви молодой,

Радостна и молода я,

И счастлив мой друг дорогой,

Сердцу его дорога я —

Я, никакая другая!

Мне тоже не нужен другой,

И мне этой страсти живой

Хватит, покуда жива я.

Да что пред ним рыцарь любой?

Лучшему в мире люба я.

Кто свел нас, тем, господи мой,

Даруй все радости мая!

Речь ли чернит меня злая,

Друг, верьте лишь доброй, не злой,

Изведав любви моей зной,

Сердце правдивое зная.

Чтоб донне о чести радеть,

Нужно о друге раденье.

Не к трусу попала я в сеть —

Выбрала славную сень я!

Друг мой превыше презренья,

Так кто ж меня смеет презреть?

Всем любо на нас поглядеть,

Я не боюсь погляденья.

Привык он отвагой гореть,

И его сердца горенье

В других заставляет истлеть

Все, что достойно истленья.

Будет про нрав мой шипенье,—

Мой друг, не давайте шипеть:

Моих вам измен не терпеть,

С вами нужней бы терпенье!

Доблести вашей горенье

Зовет меня страстью гореть.