Поездом до рассвета - [27]

Кристин, чья фантазия теперь была подкреплена материально, чувствовала себя настоящим дизайнером. Кроме всего прочего, она заказала огромное количество блюд из морепродуктов: креветок, кальмаров, лангустов, лобстеров и осьминогов, а свадебный торт по ее задумке должен был представлять собой огромный корабль с шоколадной мачтой, флагом из мармелада и даже маленькими карамельными пушками.

Все это казалось ей началом новой великолепной жизни, о которой она мечтала еще подростком. Кристин никак не могла решиться рассказать о своем замужестве Лео, однако утешала себя тем, что он, влюбленный в нее до безумия, примет и новые правила игры. В конце концов, в их отношениях мало что изменится. Эрик и раньше стоял между ними, хотя Кристин и не была его женой.

Кроме подготовки к свадьбе и разговора с Лео у Кристин оставалось еще одно дело, из-за которого она намеревалась полететь в Лайтшроубс, где находился знаменитый центр пластической хирургии. Эрик как-то заметил, что ему всегда нравились слегка курносые девицы, и, чтобы окончательно покорить своего будущего супруга, Кристин решилась на эту «пустяковую» операцию.

Перед поездкой в Лайтшроубс у нее состоялся непростой разговор с Лео. Вопреки ожиданиям Кристин, Лео заявил, что ее брак с Эриком Айсманом многое для него меняет. Он не хочет и не станет делить любимую женщину с другим мужчиной до конца своих дней. Кристин должна была выбирать: или она совершает «постыдную сделку» с Эриком, или выходит замуж за Лео.

Кристин в сердцах наговорила Лео гадостей и укатила в Лайтшроубс с тяжелым сердцем. Операция прошла успешно, но на душе у Кристин скребли кошки. Она уже не была так уверена, что сможет забыть Лео, запретить себе думать о нем. Мысли ее возвращались к нему каждую минуту, и их разрыв казался ей страшной ошибкой и редкостной глупостью.

Кристин решила предпринять последнюю попытку уговорить Лео сохранить их отношения и сама позвонила ему. Поначалу Лео был холоден и даже груб, но, когда Кристин сказала ему, что ей очень плохо и операция прошла, не так удачно, как она предполагала, Лео, обезумевший от страха за любимую, бросил все дела и, потратив последние деньги на билеты, примчался в Лайтшроубс.

Они провели незабываемую ночь, но каждый при этом надеялся на то, что другой готов пойти на уступки. Он думал, что она позвонила ему потому, что, наконец образумилась, а она наивно полагала, что он откажется от своих дурацких принципов и поймет, что брак с Эриком всего лишь пустая формальность. Ведь сердце ее всегда будет принадлежать только Лео.

Утро расставило все по своим местам. Лео пришел в бешенство, когда узнал, что Кристин все еще намерена выйти за Айсмана. Кристин негодовала из-за глупого упрямства и эгоизма своего любимого, который не понимал, что для нее брак с Эриком — это та жизнь, о которой она мечтала еще в то время, когда одноклассники называли ее заморышем.

Весь день прошел в ссорах, попытках примирения и снова ссорах, еще более бурных, чем предыдущие. Кристин чувствовала себя так, словно ее душу, как тряпку, пытаются разорвать на две части, ни одна из которых никому по-настоящему не нужна.

А потом…

7

— И откуда в вас, женщинах, столько воды? — Бишоп Крамер присел рядом с Мартой на корточки и по-отечески похлопал ее по колену. — Перестаньте, Марта. Это ведь не вам выпало несчастье быть невестой финансового воротилы, который обещает завалить вас бриллиантами.

— Не болтайте ерунды, Бишоп, — хлюпнула носом Марта. — Какой же вы, ей-богу, бесчувственный…

— Это я-то бесчувственный? Так и знал, не стоило выключать индейку, которую вы чуть было, не спалили в духовке.

— Спасибо, — всхлипнув, Марта поблагодарила Джен за упаковку протянутых одноразовых платочков.

Еще две пришлось вручить Кристин и Пэм. Слезы в гостиной мистера Бриззела текли ручьем. Не хватало лишь колы и попкорна, чтобы полностью насладиться развернувшейся перед глазами мелодрамой.

Джен покосилась на Дако, который все это время молчал. Вряд ли он ожидал увидеть нечто подобное, когда принял приглашение и остался в компании своих гостей. Джен показалось, что из-под густых черных бровей сверкнул колючий взгляд. Что было в нем? Негодование, осуждение, глубоко запрятанная боль — Джен не могла разобрать. Наконец мистеру Бриззелу надоело слушать всхлипы и шуршание носовых платков.

— Какого же рожна, леди, вы морочили головы обоим? — нахмурился он, посмотрев на Кристин, которая извлекла из кармана своего кремового жакета зеркальце и принялась стирать с щек разводы, оставленные тушью.

— Я, кажется, все рассказала. — Кристин оторвала взгляд от своего отражения и недовольно покосилась на Бриззела. — Неужели вы ничего не поняли?

— Представьте себе, не понял. Нет, я, конечно, понял, что у вас было трудное детство, жуткие условия, кретин-отчим, которому и вправду надо было открутить голову. Но, по-моему, все это вас не очень-то оправдывает.

— Хотел бы я знать, как бы запели вы, мистер Бриззел, если бы вам довелось жить в таких условиях! — Габо метнул на Дако Бриззела сердитый взгляд.

— Добился бы сам того, чего смог бы добиться, — спокойно ответил Дако. — А на большее не стал бы претендовать. Мои родители были довольно обеспеченными людьми, но это не помешало мне уйти из дому, чтобы начать жить своей жизнью и самому сколотить свое скромное состояние. Леди хотела усидеть на двух стульях, но это мало у кого получается. Так кто же виноват, кроме нее самой? Уж точно не те идиоты, которых она водила вокруг пальца.