Поездка за наследством - [9]

Джонни был смущен и обеспокоен.

— Сэр? При всем уважении к вам хочу сказать, что вам не следовало приходить сюда! Здесь опасно, сэр. Тут бывает много порядочных моряков, но воров и вербовщиков никак не меньше.

— Джонни, я в таких местах провел всю свою молодость. По крайней мере, забегал частенько. Командовал собственным кораблем, экипаж которого больше чем наполовину состоял из пиратов.

— Я знаю, сэр, но…

— Джонни, ты ведь работал у Адама Брунна? Помнишь дело О'Хара?

— Конечно, сэр. Один из О'Хара, по-моему последний в роду, был приятелем мистера Брунна. А вот первый в роду был чем-то обязан Барнабасу Сэкетту и дружил с его сыном, Кином. За прошедшие годы семьи не раз общались, и наконец последний О'Хара завещал, что осталось, младшему из потомков Кина Сэкетта.

— Сумма?

— Что-то более трех тысяч долларов. Это приличная сумма, но деньги — это лишь малая толика наследства. Там был железный кубик, нечто вроде китайской головоломки. Он его открывал и показывал нам, что внутри. Там лежал сапфир, большой, никак не меньше двадцати каратов. Показал его мистеру Брунну и мне, вернул в ящичек, прикрыв ящичек ладонями, несколько раз хитро повернул и отдал обратно. Когда Адам Брунн умер, вдова передала все дела Уайту. Я возражал, но миссис Брунн послушала свою экономку, которая расхваливала Уайта вовсю. Я, еще до смерти старика, подал заявление об уходе, поэтому она меня не желала слушать. Ей не понравилось, что я решил поработать самостоятельно, хотя мистер Брунн не возражал. Видите ли, мне не хотелось заниматься тем же, что и он. Старик Брунн вел довольно скучные, спокойные, хоть и надежные дела, а мне хотелось быть там, где что-то происходит. Кроме того, я хотел писать.

— Благодарю. По-моему, вы сообщили мне все, что я хотел узнать. А теперь, думаю, нам пора.

— Разрешите вас проводить. Я заметил, сэр, что за вами следят весьма неприятные типы. Вы слишком хорошо одеты, чтобы здесь разгуливать.

— Пошли, если хотите. Моя карета всего в нескольких кварталах, да и Арчи со мной.

Покидая «Голландца», Финиан, улыбнувшись про себя, заметил, как позади бара открылась и закрылась дверь. Старый ты дурак, Финиан, если в свои годы думаешь о таких вещах!

Дойдя до первого угла, они увидели троих под газовым фонарем. Глянув в их сторону, вся троица повернулась и пошла вперед.

— Видел их, Арчи?

— Видел, сэр. Нас могут ожидать неприятности.

— Давненько я на них не нарывался, Арчи. Частенько думал о том, как же я себя поведу.

— Сэр? — окликнул судью Гиббоне. — Один из тех, что впереди, — Громила Бенсон, бандит и убийца. Если я не ошибаюсь, кое-кто идет и позади.

— Конечно, Джонни. Теперь смотри в оба. Мне все это с молодости знакомо. Помню, как-то ночью в Бомбее…

— Вон они, сэр. Поджидают нас.

— Джонни, вы с Арчи возьмете тех, что сзади. Мне оставите троих впереди. Почту за одолжение.

— Сэр, вам восемьдесят шесть! Подумайте сами…

— Опыт приходит с годами, Джонни. Думаю, мы застанем их врасплох.

— Он каждый день фехтует в клубе, — сказал Арчи. — И никто не может его одолеть. Даже молодые флотские офицеры.

Они свернули за угол. На тротуаре, преграждая им путь, стояли три головореза. Финиан улыбнулся.

— Добрый вечер, джентльмены! Чем могу служить?

— Гони золотишко, монету! Быстро!

Финиан, держа трость в обеих руках, улыбался.

— А? Ты слышишь, Джонни? Этот тип мне угрожает! — Он обвел всех троих взглядом. — А если я не пожелаю?

— Раскроим твой паршивый череп!

— Полагаю, что ты — Бенсон. Послушай, Бенсон, даю тебе шанс. Сию же минуту поворачивайся и дуй отсюда. Убирайся, пока можешь, и будем считать, что ничего не случилось.

— Чтоб мне провалиться! И я должен это терпеть? Старый джентльмен умом тронулся! Куда его, черт возьми, несет?

— Вы, куча грязных свиней! — повысил голос Чантри. — У меня в карманах хватит денег, чтобы целый месяц по воскресеньям поить вас вусмерть, но коль полезете за ними, будете вместо галстуков носить собственные кишки!

Один из головорезов пошел было на попятную.

— Громила, слушай, что он говорит! Никакой он не джентльмен! Давай смываться!

— Окажись вы все на моем корабле, — весело продолжал Финиан, — целовали бы вы у меня дочку пушкаря! Разложили бы вас на пушке по правому борту да всыпали по заду полсотни горячих от пенангского судьи!

— Громила? Давай смываться! Этот малый сам ходил по палубе!

— Не будь, черт возьми, идиотом! Пускай и ходил, что с того? Мне нужны его… Порядок! Хватай его!

Громила Бенсон ринулся вперед. Взмахнув дубинкой, прыгнул второй. В руках у Бенсона блеснул нож.

Финиан Чантри был воплощенное хладнокровие. Он отступил всего на полшага. Трость в его руках распалась надвое. Молнией блеснул клинок. Бенсон уловил блеск стали и, в ужасе выпучив глаза, попытался было остановиться. В следующий миг в том месте, где у Громилы был рот, от уха до уха зияла рассеченная клинком страшная щель. Второй нападающий занес свою дубинку, но клинок, не останавливаясь, отхватил ему щеку и нос.

Вскрикнув, он бросил дубину и схватился за щеки обеими руками. Громила Бенсон уже убегал, спотыкаясь и захлебываясь в собственной крови. Третий, более благоразумный, и не думал приближаться, и потому бежал уже далеко впереди.