Поездка за город - [34]
Вряд ли скопление людей имело отношение к банку: закручивавшиеся кольца совершенно не доходили до колонн и широкой лестницы, группируясь случайным образом в пределах открытого пространства. Мы заметили несколько машин: по всей видимости они и являлись ядрами, вокруг которых скручивались нестройные подвижные спирали, периодически выбрасывая протуберанцами отдельных людей, сжимавших пакеты или чем-то наполненные сумки. Значит, здесь что-то дают? Нам сразу стало интересно: необычность происходящего могла поправить наше траурное настроение, ещё раз доказывая бурную жизнь городка. Мы подошли ближе: броуновское движение, судя по всему, на самом деле регулировалось и находилось под контролем: внимательные и благодушные ребята – расположившиеся по периметру – наподобие овчарок стерегли послушное неопытное стадо, не давая разбежаться и наводя порядок в случае необходимости. Но не со всем, похоже, им удавалось справиться полноценно – хаоса и беспорядка здесь было явно больше – и только подойдя совсем близко, сквозь шум и толкотню мы увидели и услышали главных действующих лиц.
Трибунка, сооружённая в самом центре скопления, могла вместить лишь одного или двоих: временная деревянная конструкция возвышалась маяком света над морем мрака и невежества, озаряя его и одаривая вспышками мудрости. Вспышки производили двое: молодой и высокий – наш ровесник – верещал высоко и возвышенно, его сосед – в котором мы узнали самого упитанного из кандидатов компании – говорил тяжело и скупо, с трудом выбирая слова. Но даже динамики у подножия не могли разогнать тумана и пробить завесу: совершенно явно почти никто не прислушивался к выступавшим, занимаясь совсем другим – более приятным и полезным – для прояснения чего мы решились-таки влезть в тёплое булькающее болото.
Далеко не сразу мы нашли конец очереди: толкотня и ругать не поделивших чего-то местных жителей сильно затрудняли поиск, и только большая настойчивость вывела нас наконец в правильное место. Поддатый мужичок – представившийся последним – оказался малоразговорчивым: возможно из-за количества выпитого. Ближайшие соседи также не захотели делиться информацией: одна женщина стыдливо отвернулась, другая же с подозрением оглядела нас. Разве здесь происходит что-то недостойное? Вряд ли в одном из главных мест города – на виду у всех – могли быть организованы вещи незаконные и противоестественные, так что мы не стали стесняться и громко – во всеуслышание – спросили о происходящем. Наконец нам ответили: молодая женщина обозвала мероприятие митингом по случаю предвыборной компании районного руководства. “Так это мы и так поняли! Мы не поняли: а чем вы тут занимаетесь?”–”А тут… агитация.”–”И чем это вас агитируют?”– Повисла тягостная тишина, подтвердившая неуместность и даже хамский характер вопроса: мы увидели, как все отшатнулись и враждебно ощетинились, и во все стороны побежала отливная волна; кажется, мы поняли смысл происходящего, нам только хотелось подтверждения и конкретизации увиденного – чем именно и в каком количестве соблазняют аборигенов, и какие силы здесь задействованы; но нам не дали такой возможности: мы уже видели, как несколько мордоворотов – только что благодушно настроенных – уже спешат в нашу сторону, расталкивая плотное скопление. Им явно стукнули, и теперь нас обкладывали со всех сторон, устраивая правильную облаву: двое шли из глубины толпы, и ещё двое отрезали нам дорогу, и только героический рывок мог спасти нас от расправы.
Безусловно, ни мне, ни Алику не хотелось продолжения знакомства: вот только мы не могли так же бесцеремонно расталкивать собравшихся, иногда проявлявших даже враждебность: кто-то вцепился в мою сумку, и несколько секунд я вырывался из плотных объятий, с тоской ожидая неминуемого. На краю толпы меня уже ждали: я бросился мимо огромного жирного увальня и сразу получил удар чуть пониже спины, только добавивший мне скорости. К счастью, он не пытался задержать меня: против подобного громилы я был абсолютно бессилен, а его соратники могли оказаться серьёзнее настроенными. Я подбежал к Алику, уже остановившемуся и ждавшему меня: ему удалось миновать опасность, и теперь он сочувственно смотрел в мою сторону.
Уже оказавшись рядом, я увидел, что он не один: большой куст черёмухи скрывал его собеседника – парня лет на пять моложе – быстро что-то моловшего, подхихикивая и кривляясь. Значит, у Алика есть тут ещё знакомые? Это было неожиданно: я посвятил Алика во все основные детали местных контактов, и вправе был ожидать того же от него. Я с интересом посмотрел на новичка: подвижная обезьянья мордочка сразу обернулась в мою сторону, и такая же обезьянья лапка вынырнула откуда-то из-за спины в надежде на рукопожатие. Я адекватно откликнулся: влажная потная ручонка слабо и нервно дёрнулась в моей руке – изображая приветствие – и он представился, растянув губы в улыбке. “Костя.”
Я сделал ответный ход: приятель Алика заслуживал уважения уже за одно за это: далеко не с каждым Алик стал бы поддерживать дружеские отношения. Я прервал его излияния, но после приветствий он быстро нашёлся и понёсся дальше, так же кривляясь и фиглярничая.
«Расследование» является с одной стороны романом похождений, с другой стороны – философским романом. Молодой журналист собирается написать биографию актёра Р. – культового персонажа последних десятилетий, некоторое время тому назад умершего, и для этого встречается со всеми, кто знал актёра. Действие происходит в Москве и Подмосковье в 90-е годы. Действие описывается с точки зрения журналиста: молодого, сильного, талантливого, поставившего себе задачу сделать объективную биографию горячо любимого кумира юности, и с высокими моральными мерками берущегося за работу.
Вряд ли вы встречали в реальной жизни таких людей. Хотя здесь каждому везёт по-своему, у кого-то такие люди могли оказаться среди знакомых, у кого-то – даже среди родственников. Но не исключён и другой вариант: может быть, если вы отбросите в сторону весь страх и все условности, все наносные обстоятельства и мелкие детали, вглядевшись в этот образ, вы узнаете себя.История умного талантливого мошенника-инвалида, ставшего по стечению обстоятельств многократным убийцей.
Собрание миров: мир лягушки-путешественницы, мир крысы-индивидуалистки, мир собаки «нового русского», а также мир биржевого спекулянта и мир человека, переживающего предстоящую гибель человечества. Аналоги данных повестей, близкие по типу и по качеству: «Скотный двор» Д.Оруэлла, «Падение» А.Камю, «Затворник и Шестипалый» В.Пелевина, «Превращение», «Отчёт для академии» и «Исследования одной собаки» Ф.Кафки.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
«Привет, офисный планктон!» – ироничная и очень жизненная повесть о рабочих буднях сотрудников юридического отдела Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Взаимоотношения коллег, ежедневные служебные проблемы и их решение любыми способами, смешные ситуации, невероятные совпадения, а также злоупотребление властью и закулисные интриги, – вот то, что происходит каждый день в офисных стенах, и куда автор приглашает вас заглянуть и почувствовать себя офисным клерком, проводящим большую часть жизни на работе.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.