Поездка за город - [3]

Я достал маленький рюкзачок: его вполне должно было хватить для того запаса, который требовался для прикрытия. Садок для рыбы, полбатона хлеба и снасти в отдельном пакете служили нам оправданием, а плащ и тёплые носки могли на самом деле пригодиться в случае холодной дождливой погоды. Червей я не успел накопать: а ездить покупать их на рынок казалось ненужным излишеством, ничего на самом деле не дающим.

Кроме того я достал две удочки: телескопические шестиколенки лучше подходили для наших целей, поскольку наверняка должны были поместиться в камере хранения. Я крепко связал их вместе: удочки и рюкзак мы собирались оставить на вокзале.

Потом я занялся главным: из тайника на книжной полке я достал деньги: сто долларов и три тысячи рублей мне показалось вполне достаточно для намечаемого отрыва. потом я подумал и добавил ещё пятьдесят долларов: неизвестно было, куда мы можем ещё попасть, и не потребуются ли в этом случае большие запасы хрустящих красивых бумажек.

Я рассовал деньги в несколько разных мест: для этого годились и джинсы, и кожаная куртка, и какое-то количество рублей я положил в сумку на ремне, набитую всем необходимым: я собирался прихватить её завтра с собой в город П.

Перед отходом ко сну я созвонился с Аликом: мы окончательно определились с местом и временем встречи, и затем я принял душ: чтобы выглядеть свежим и достаточно привлекательным, без чего завтрашняя экспедиция вряд ли имела шансы на успех.

Я продрал глаза – как и планировал – без четверти шесть: оставалось как раз столько времени, чтобы побриться и наскоро перекусить. Для бодрости я развёл кофе; звонить Алику дополнительно я не стал: он был надёжным парнем, и если уж мы точно обо всём договорились: он не мог подвести и не приехать.

Город только просыпался – да и то плохо и неохотно: в тёплый субботний майский день мало кто выбирался на улицу в такую рань, и до самого метро я шёл по пустым чистым улицам, смоченным лёгким ночным дождиком и пропитанным дымкой, таявшей и испарявшейся на глазах. Похоже, сегодня ожидался действительно хороший клёв: ветер почти отсутствовал, а мелкие тучки – висевшие низко над землёй – могли как рассеяться, так и пролиться слабым грибным дождиком: вызвав у карасей повышенный аппетит.

Метро также оказалось почти безлюдным: сонная контролёрша лениво проводила взглядом мой проездной, восседая в стеклянной огороженной будке: я явно был для неё нежелательным гостем, и только по необходимости ей пришлось разлепить веки и ресницы, до того явно сомкнутые. Я устроился в середине поезда; переход на нужную мне линию находился в центре. Пока же можно было подремать и расслабиться.

Закрыв глаза я привалился к спинке; вагон раскачивался и дребезжал, а женский гнусавый голос оповещал об очередной остановке на тернистом долгом пути: их предстояло мне немало на сегодняшний день, и пока следовало поберечь энергию и силы.

К месту встречи – как раз у перехода – я подоспел позже Алика: в нетерпении он уже оглядывал окружающее пространство, и когда я вынырнул из-за спины и ткнул удочками ему под рёбра, он даже слегка разозлился.–”Нет: ну мне сколько ждать тебя ещё? Мы ведь договорились!”–”Да не уплывут они никуда: так что успокойся.”– Мне удалось погасить всплеск эмоций, и пока мы ехали в поезде, а потом поднимались на освещённую солнцем поверхность, Алик только сопел сбоку, ничем не проявляя недовольства или озабоченности предстоящим.

Потом мы оказались на вокзале: нечасто доводилось нам отправляться отсюда в дорогу, и местонахождение камер хранения мы выяснили далеко не сразу: они скрывались за длинным комплексом ларьков и магазинчиков, уходившим в бесконечность. Здесь уже было достаточно людно, и из каждого окна нам ласково кивали, побуждая оставить сотню-другую на напитки, сладости или журналы, заполнявшие стеклянные витрины сверху донизу. Наконец мы вняли: мы взяли бутылку коньяка, коробку конфет, а также две банки пива: чтобы не заскучать по дороге и быть в форме накануне долгожданного события.

Камеры хранения для вещей оказались какой-то новой конструкции: создатели явно сэкономили на внутреннем объёме, и с огромным трудом нам удалось впихнуть туда лишнее: в один из ящиков мы засунули удилища, а в другой – рюкзаки, переложив всё нужное в кожаные сумки. Мне достался коньяк, а Алику конфеты: теперь мы были во всеоружии, и ничего больше не отягощало нас и не связывало с постоянной обыденной жизнью, оставшейся за спиной.

Мы выбрали четвёртый вагон: здесь не гудел двигатель – как в третьем – и было меньше дачников, загромоздивших полки и проходы рюкзаками, тележками и коробками – свидетельством наступления нового дачного сезона. Забравшись в последний вагон, мы специально прошли весь поезд: раз уж мы собирались за нимфами и русалками, то вполне допустимо было бы уже с самого начала приступить к поискам: оценивая попутчиц, мы остановились там, где они показались нам привлекательнее.

Сбоку через проход сидели две молоденькие брюнетки, позади нас была очень красивая женщина с дочкой, а дальше по ходу находился целый цветник, состоявший из девушек всех типов и разновидностей: мы могли по крайней мере заняться в дороге обсуждением их достоинств и недостатков, при удачном же стечении можно было попытаться пойти на абордаж.