Поездка в Испанию - [40]

— Я благодарен Богу, что, несмотря ни на что, вы любите ее и заботитесь о ней в такие сложные для нее времена. Она и малышка расцвели благодаря вам, и я в вечном долгу перед вами. К счастью, времена эти позади, и у меня есть все доказательства, чтобы восстановить мое доброе имя. — Голос его задрожал. — С вашего позволения, сеньор, я бы хотел переговорить с вами наедине. В вашем подчинении находится человек, которому следует задать несколько вопросов.

Радость Рейчел оказалась недолгой: она увидела выражение глаз Винсента — загадочное и отрешенное, как никогда прежде.

— Сеньорита Эллис, что вы предпочитаете? Чтоб я сейчас отвез вас в аэропорт или вы соблаговолите подождать более позднего рейса, пока я улажу дела с вашим братом?

— «В аэропорт»? — Кармен и Брайан воскликнули это одновременно.

Изумление их было столь же велико, как и Рейчел — она совсем забыла о своем намерении покинуть виллу.

На лице Винсента появилась холодная улыбка.

— Именно так. Я сам только сегодня утром узнал, что сеньорита собирается вернуться в Штаты. Ее чемоданы упакованы и уже стоят у дверей.

— Как? Ты хотела уехать до того, как я вернусь? — Кармен казалась уязвленной.

— Да, дорогая, — ответил за Рейчел Винсент. — Видимо, у сеньориты есть серьезные причины для немедленного возвращения в Нью-Йорк, и это куда более срочно, чем забота о Луизе.

— Это несправедливо! — с негодованием запротестовала залившаяся румянцем Рейчел: ее личная ссора с Винсентом становилась достоянием гласности.

— Рейчел! — Брайан с несчастным выражением лица подошел к ней и обнял за плечи. — Я так долго жил этой встречей. Ты не можешь сейчас уехать! Останься хотя бы еще на неделю! Нам ведь нужно нагнать шесть лет разлуки...

Кармен захлопала в ладоши, требуя внимания.

— У меня есть отличное решение! Пусть Брайан разберется со всеми делами, и мы все трое поедем назад в Севилью, вместе с малышкой, а бедного дядю Винсента оставим в тишине и покое.

Предложение Кармен просто находка, обрадовалась Рейчел. Сам Бог ее надоумил. Разлучаться сейчас с Брайаном — об этом и подумать нельзя! Она только что его обрела. А после всего происшедшего для нее немыслимо оставаться под одной крышей с Винсентом — ни на один день. Она слишком любит его, чтобы дольше выдерживать это притворство.

В порыве любви Кармен обвила руками голову дяди, лицо ее излучало счастье.

— Ты всегда был для меня как отец! Пришло мое время отплатить тебе. С этого момента у меня есть муж, и он позаботится обо мне. Пришел конец твоим волнениям. Пора тебе налаживать собственную жизнь, дорогой дядя. Я так желаю тебе найти свое счастье! Не знаю, кто бы другой так его заслужил!

— Кармен права, сеньор, — осмелилась вставить Рейчел, превозмогая боль. — Я сама стала свидетельницей вашей привязанности к Кармен и Луизе. Вы все делали, чтобы быть для них отцом и дядей, в то время как ваше собственное сердце кровоточило. Нужно же и вам отдохнуть... — Она остановилась вдруг — почему у него такая напряженная поза, суровое лицо? — но все же закончила: — Я не простила бы себе, если б не поблагодарила вас не только за гостеприимство, но и за участие в моей судьбе и за предложение пожить в вашем доме, присматривая за Луизой, пока я ждала новостей от Брайана. Она маленький ангел, и я никогда не буду жалеть о проведенном с нею времени. Вот сейчас так уже соскучилась по ней — подняться бы наверх и взглянуть на нее... если вы не возражаете, конечно.

— Что ж, я больше не ваш работодатель. — Глаза его сузились и засверкали. — Вы вольны делать что хотите, сеньорита.

Эти его слова прозвучали для нее как похоронный колокол.

— Ни пуха! — прошептала она Брайану, поцеловала его в щеку, улыбнулась Кармен и поспешила исчезнуть в дверях, успев еще услышать, как Винсент, с металлом в голосе, пригласил ее брата к себе в кабинет.

Но до детской она так и не дошла — силы изменили ей. Добралась до своей комнаты и упала на постель в полном отчаянии.

После невыносимой жары снаружи благословенная прохлада в Севильском музее изобразительных искусств принесла Рейчел невероятное облегчение.

У Брайана была назначена утром встреча в университете, с деканом факультета иностранных языков, и он подбросил ее на своей малолитражке («Купил вот год назад, у одного приятеля»). Освободится — заберет ее: они все вместе посмотрят в городе, что она еще захочет, а вечером отправятся на фламенко. Но одно это слово — «фламенко» — бередило незаживающую рану, и Рейчел предложила вместо этого: она посидит с Луизой, чтобы Брайан мог побыть наедине с женой. Несмотря на их протесты, она осталась непреклонна. Пройти эту пытку еще раз? Нет, с нее хватит!

Раннее утро по настоянию Кармен брат и сестра провели вдвоем — впервые после встречи в Аракене три дня назад. Нет лучше места, чем дворцовые сады, согласились оба, чтобы тихо посидеть, поговорить о прошлом, рассказать, как они жили все эти годы.

Но Брайан всегда отличался способностью читать ее мысли. Ему недолго пришлось добиваться: что, в самом деле, произошло, почему она отказывается поразвлечься в свои последние дни в Испании?

А для Рейчел возможность излить душу после такой долгой разлуки была как лекарство. Все она рассказала брату, все горести и переживания выплеснула наконец наружу: потеря матери, предательство жениха и, конечно, вторжение в ее жизнь этого знатного надменного испанца...