Поэты «Искры». Том 1 - [86]
59. И. 1862, № 10, без загл., в фельетоне «Юмористические опыты А. А. Краевского», без подписи. — Изд. 1869 г. Т. 2. Здесь стихотворение ошибочно датировано 1863 г. В начале 1862 г. в ОЗ, в подражание «Свистку» «Совр», появился юмористический отдел. Стихи и фельетоны этого отдела, беззубые и беспомощные в художественном отношении, были направлены преимущественно против демократического лагеря. Поморными (помора — умора, смех до упаду, а также повальная болезнь, эпидемия) прозвали искровцев их враги — см., напр.: PB. 1859, сент., кн. 1, «Соврем, летопись». С. 93; Гымалэ <Волков Ю.>. Лит. впечатления // СПбВ, 1860, 2 и 30 сент. Они же пренебрежительно окрестили всю левую журналистику свистунами; см.: PB. 1861, № 1. С. 479, статья «Несколько слов вместо Современной летописи». «Совр.», И и PC подхватили эти клички, приняли их и нередко демонстративно пользовались ими в борьбе со своими противниками.
60. И. 1862, № 11, под загл. «Цепочка и грязная шея (Сцены из современной комедии)», подпись: Пр. Знаменский. — Печ. по экземпляру изд. 1869 г. T. 1 (Библиотека Академии наук СССР; шифр: IVb 3736), с исправл. по И. В этом экземпляре, как установлено H. Н. Наумовой (Курочкин В. С. Стихотворения М.; Л., 1962. С. 469), нет тех цензурных искажений, которые появились в других экземплярах, после перепечатки соответствующих страниц. При этом перепечатка производилась дважды: в двух принадлежащих мне экземплярах текст отличается как от печатаемого, так и один от другого. Литературный и музыкальный вечер, о котором идет речь в первой сцене, был организован Литературным фондом в пользу нуждающихся студентов. Однако, по свидетельству ряда современников, часть сбора (или даже весь чистый сбор) была предназначена для незадолго до этого сосланного на каторгу М. Л. Михайлова и приговоренного к каторжным работам В. А. Обручева; см.: Слепцова М. Н. Штурманы грядущей бури// «Звенья». М.; Л., 1933. Т. 2. С. 450; Шелгунов Н. В. Воспоминания. М.; Пг., 1923. С. 159, 234; «Дело Чернышевского». Саратов, 1968. С. 12, доклад шефа жандармов В. А. Долгорукова Александру II. Выступление Чернышевского с воспоминаниями о незадолго до этого умершем Добролюбове послужило поводом для возобновления его травли реакционной и либеральной печатью — СП, БдЧ, СПбВ. Кроме Чернышевского, в вечере принимали участие В. Курочкин, Некрасов, Достоевский, историк П. В. Павлов и др. Павлов за свою речь о тысячелетии России, в которой подчеркивал пагубность крепостного права и необходимость сближения «образованных достаточных классов» с «низшими разрядами общества», был арестован и выслан в Ветлугу. Публичные лекции в здании Городской думы, о которых идет речь во второй сцене, возникли в начале 1862 г., когда Петербургский университет в связи со студенческими волнениями был закрыт. По мысли организаторов, они должны были материально помочь нуждающимся студентам, как арестованным, так и оставшимся на свободе, поддержать внутреннюю связь между последними и в известной степени заменить чтение университетских курсов. Вслед за высылкой Павлова лекции были демонстративно прекращены. Объектом сатиры Курочкина являются статья СП, в которой в издевательском тоне говорилось о выступлении Чернышевского, и фельетон П. Д. Боборыкина в БдЧ, высмеивавший демократическое студенчество. В И сцены сопровождались пространным примечанием, в котором приводились и иронически комментировались цитаты из них. «Я был убежден, — писал Курочкин, — что ни один из современных русских литераторов, не исключая даже Аскоченского, придя на публичные лекции, посещаемые женщинами, по большей части небогатыми и за модами не следящими, не станет инспектировать их наряды и осматривать, у всех ли вымыты шеи и нет ли у которой-нибудь траура под ногтями… Русский литератор, полагал я, заметив, что собрат вертит часовую цепочку, непременно как-нибудь покривит душою, а не скажет своим читателям с геройскою откровенностью, что, мол, это бахвальство вертеть цепочкою, часов-то, может, и нет у голубчика. Очевидно, оба фельетона написаны не литератором, решил я, и направил свои поиски в иную сторону. Поиски увенчались успехом. Оказалось, что на вечере 2-го марта и на одной из публичных лекций в числе прочих были г-жа Хлестова и шесть княжон Тугоуховских, помните, которые в 1821 году так дружно провозгласили Чацкого сумасшедшим. Княжны всё еще в девушках, они заметно состарились (младшей уже шестьдесят лет с хвостиком), но все еще так же милы, веселы и умны. Я узнал достоверно, что именно шесть княжон, г-жа Хлестова и графиня Хрюмина-внучка (тоже девушка, уже лет десять как отпраздновавшая свой пятидесятилетний юбилей) написали оба эти фельетона. Слог поправлял Молчалин, а в редакции сообщил фельетоны Загорецкий. Как все это происходило, я потщился изобразить в предлагаемых сценках». См. также вступ. статью, с. 26.
