Поэты «Искры». Том 1 - [5]

Шрифт
Интервал

Командир, неверен твой расчет:
Чай, лежит в основе-то народ,
А как всех заколешь да зарубишь —
Так основу, значит, и загубишь.

Последний монолог принца Слоняя, после того, как, поменявшись с Лутоней местами, он сразу начал стремиться обратно во дворец и врывается туда с бандой сообщников, хорошо характеризует сущность самодержавия:

Ты прочти историю Нерона,
Так поймешь всё обаянье трона.
Нет, уж в лес вперед не побегу,
Захочу — все города сожгу.
Захочу — так с нынешним прогрессом
Сделаю всё царство темным лесом.
Лес ко мне — не я к нему приду.
Захочу при жизни быть в аду —
Сделаю из царства ад кромешный…

Известно, что конец «Принца Лутони» был по цензурным соображениям смягчен и не гармонирует со всем духом пьесы, с образом не только бедствующего и бесправного, но и бунтующего мужика. Этот мотив изредка появляется и в других произведениях искровцев.

…берегитесь, чтобы в нем
Негодованье не проснулось,
Глаза не вспыхнули огнем…—

читаем в стихотворении Минаева «Пробуждение».

Сатира искровцев в равной степени направлена как против крепостнических порядков, так и против нарождавшейся буржуазной России.

Беспощадная эксплуатация трудового люда, произвол и взяточничество, преследование малейших проявлений свободной мысли и полицейская слежка, темные дела промышленных и финансовых воротил, мир рыцарей наживы, спекулянтов и аферистов, продажная пресса, дворянская спесь, чинопочитание, лакейство и т. д. — вот темы многих произведений искровцев.

Следует при этом отметить, что обращение к крепостническим порядкам в пореформенные годы было столь же актуальным, как и прежде: пережитки крепостнической эпохи не только надолго сохранились в русской жизни, но даже во многом определяли ее устои. Иногда, впрочем, относя обличаемые явления к «былым временам», сатирики делали это для отвода глаз цензуры и имели в виду совсем не прошлое, а сегодняшний день.

Постоянным объектом искровской сатиры являются либералы, которые, по словам В. И. Ленина, «так же, как и крепостники, стояли на почве признания собственности и власти помещиков, осуждая с негодованием всякие революционные мысли об уничтожении этой собственности, о полном свержении этой власти»[18]. Либерализм показан искровцами в его разнообразных обличиях и проявлениях — в политической жизни, в литературе, в повседневном быту. Скептическое отношение ко всему внешнему, показному, фальшивому особенно ярко выразилось именно в развенчании либерализма. Выспренние фразы о великих реформах, о гласности, о «меньшом брате» и вместе с тем нежелание или неспособность предпринять реальные шаги для существенного изменения положения народных масс, склонность к компромиссам и сервилизм, «умеренность», которую они неизменно противополагали «крайностям» революционных течений, «поспешности юного племени» — неоднократно фигурировали на страницах журнала. В качестве примеров можно указать стихотворения В. Курочкина «Сон на Новый год» и «Благоразумная точка зрения», Минаева — «Свой своему вовсе не брат» и ряд других.

Интересно в этом отношении стихотворение Минаева «Насущный вопрос», написанное в форме диалога «гражданина» и «толпы». Либеральный болтун — «гражданин» возмущен ропотом «толпы», нарушающим покой «граждан». Он и ему подобные ведут «толпу» к истине и науке, озаряют ее житейскую тропу блеском знания, проливают слезы за бедных братьев и глубоко сочувствуют им, дорога Ломоносова открыта каждому «мужичку», — чем же они недовольны?

Чего же вам, безумцы, нужно?
Того ль, чтоб дождик золотой,
Как манна, падал прямо с неба,
Балуя праздностью народ?
Чего же вам недостает?
Чего ж хотите?..
              Толпа
                     Хлеба! Хлеба!..

В ряде стихотворений речь идет об эволюции русского либерализма конца 1850-х — начала 1860-х годов и его переходе на путь открытого сотрудничества с самодержавием («Ты помнишь ли, читатель благосклонный…» и «Молитвой нашей бог смягчился…» В. Курочкина). В стихотворении Минаева «Ренегат» дан сатирический портрет либерала, «крикуна сороковых годов», забывшего о своих былых увлечениях и симпатиях и превратившегося в злобного ненавистника всего нового и молодого.

Всякого рода примиренческое отношение к современной им социальной действительности, всякого рода идиллические настроения в обстановке наступавшей либо уже наступившей реакции вызывают у искровцев решительный отпор.

Безмятежны, как младенцы,
Выбрав гладкую дорожку,
Мы когда-нибудь до цели
Доплетемся понемножку.
Только дайте до второго
Нам дожить тысячелетья —
Оперимся мы отлично
В эти новые столетья,—

иронизирует Вейнберг в стихотворении «Утешение» над публицистом, подобострастно оценивавшим правительственные реформы.

Когда в журнале Достоевского «Эпоха» стали настойчиво звучать чрезмерно оптимистические нотки, В. Курочкин выступил со стихотворением «Предвещания на 1865 год». Он писал:

Не нынче — с будущего года
Наступит наконец для всех
Всегда хорошая погода,
Всего хорошего успех.
Уж это время близко… близко…
Уж всё идет на новый лад…

Искровцы не оставляли без внимания и тех представителей радикальных кругов, которые под влиянием спада общественного движения переходили на либеральные позиции. Стихотворение В. Курочкина, насмешливо озаглавленное «Нового счастья читателю и новых богатств!», является откликом на программу журнала «Современное обозрение», в составлении которой принимали участие А. Н. Пыпин и Ю. Г. Жуковский. Это был отход от революционных и социалистических устремлений «Современника» в сторону приспособления к существующему строю. «Общим политическим вопросам» противопоставлялись в качестве основных задач журнала «распространение серьезных положительных знаний и самовоспитание человека, как индивидуальное, так и общественное», а идее перераспределения старых богатств — накопление новых. Это, по выражению Г. З. Елисеева, «salto mortale от распределения к накоплению»


Еще от автора Альфред де Мюссе
Лоренцаччо

"Лоренцаччо" - первая пьеса о Лоренцо де' Медичи, которая была написана писателем-французом в Италии (второй будет драма Александра Дюма "Лоренцино").Совместная поездка с Жорж Санд зимой 1833 - весной 1834 года по Италии была интересной. Молодой Мюссе был влюблен, но мешал целеустремленной Санд творить. Пытаясь получить возможность работать, она находит способ занять делом возлюбленного. Жорж вручает Мюссе один из своих драматических набросков, носивший название "Исторические сцены. Заговор в 1537 году".


Гамиани, или Две ночи сладострастия

Если ты веришь в зло, значит ты совершил его. Все мужчины — лжецы, болтуны, лицемеры, гордецы и трусы, похотливые, достойные презрения. Все женщины — хитрые, хвастливые, неискренние, любопытные и развратные. Но самое святое и возвышенное в мире — это союз этих несовершенных, отвратительных существ.Появление романа Альфреда де Мюссе «Гамиани, или Две ночи сладострастия» на книжном прилавке произвело ошеломляющее впечатление на современников. Лишь немногие знатоки и ценители сумели разглядеть в скандальном произведении своеобразную и тонкую пародию на изжившие себя литературные каноны романтизма.


Марго

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Фредерик и Бернеретта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Альфред де Мюссе в переводах русских поэтов

Содержание:1. Мадрид (Перевод: Бенедикт Лившиц)2. Песня Фортунио (Перевод: Иван Тургенев)3. Ты, бледная звезда, вечернее светило… (Перевод: Дмитрий Мережковский)


Сын Тициана

В 1575 году в Венеции начинается эпидемия чумы. Тициан, заразившись от своего сына, умирает 27 августа 1576 года. Его нашли на полу мертвым с кистью в руке. Но, наша повесть не о художнике Тициане, а о художнике Пиппо – родном сыне Тициана, точнее о его любви….О любви, которая перевернула всю его жизнь…


Рекомендуем почитать
Лошадь Н. И.

18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).


Наполовину

18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Чем глубже твоя жизнь даёт тебе в неё залезть – тем более ты приближен к «наполовину»» (с).


Политические сказки

Рекомендовано к чтению УправДелами президента РФ. Андрей Ангелов – известный циник, его книгам присущ лиризм, искромётный юмор и очертание тонкостей человеческой души. Здесь герои подлинны, этические нормы не соблюдены, а приличия проигнорированы...Книга - уже История и ностальгия по высурковской пропаганде. (2011-2013)


Интернет-особи. Самиздатовская версия!

Ты – это Интернет-особь, что живёт в Сети! Здесь ты жрёшь, спишь и ходишь в сортир! Сеть – это твоё место обитания, где ты – частичка виртуальной биомассы! Сетевой планктон. Так есть и будет. Смирись. Автор вскроет твои низменные инстинкты, препарирует приспособленческую душу, тупой мозг и гнилое сердечко! В книге есть реальных фотографии, как иллюстрация тебя. Книга представлена первозданной, самиздатовская версия без капли стыда! (издательские драфты - это унылое прилизанное говно). Место написания: Москва, ул.  Марксистская, дом 5; Июль-август, 2013.


Дуры и Дураки

Чужая тупость раздражает, а своя тупость – наслаждает. Можно поменять глаголы местами, что смыслов ни хрена не поменяет, откровенно говоря… (с) В тексте присутствует обсценная лексика.


Слово джентльмена Дудкина

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белорусские поэты

В эту книгу вошли произведения крупнейших белорусских поэтов дооктябрьской поры. В насыщенной фольклорными мотивами поэзии В. Дунина-Марцинкевича, в суровом стихе Ф. Богушевича и Я. Лучины, в бунтарских произведениях А. Гуриновича и Тетки, в ярком лирическом даровании М. Богдановича проявились разные грани глубоко народной по своим истокам и демократической по духу белорусской поэзии. Основное место в сборнике занимают произведения выдающегося мастера стиха М. Богдановича. Впервые на русском языке появляются произведения В. Дунина-Марцинкевича и A. Гуриновича.


Стихотворения и поэмы

Более полувека продолжался творческий путь одного из основоположников советской поэзии Павла Григорьевича Антокольского (1896–1978). Велико и разнообразно поэтическое наследие Антокольского, заслуженно снискавшего репутацию мастера поэтического слова, тонкого поэта-лирика. Заметными вехами в развитии советской поэзии стали его поэмы «Франсуа Вийон», «Сын», книги лирики «Высокое напряжение», «Четвертое измерение», «Ночной смотр», «Конец века». Антокольский был также выдающимся переводчиком французской поэзии и поэзии народов Советского Союза.


Лебединый стан

Объявление об издании книги Цветаевой «Лебединый стан» берлинским изд-вом А. Г. Левенсона «Огоньки» появилось в «Воле России»[1] 9 января 1922 г. Однако в «Огоньках» появились «Стихи к Блоку», а «Лебединый стан» при жизни Цветаевой отдельной книгой издан не был.Первое издание «Лебединого стана» было осуществлено Г. П. Струве в 1957 г.«Лебединый стан» включает в себя 59 стихотворений 1917–1920 гг., большинство из которых печаталось в периодических изданиях при жизни Цветаевой.В настоящем издании «Лебединый стан» публикуется впервые в СССР в полном составе по ксерокопии рукописи Цветаевой 1938 г., любезно предоставленной для издания профессором Робином Кембаллом (Лозанна)


Стихотворения и поэмы

В книге широко представлено творчество поэта-романтика Михаила Светлова: его задушевная и многозвучная, столь любимая советским читателем лирика, в которой сочетаются и высокий пафос, и грусть, и юмор. Кроме стихотворений, печатавшихся в различных сборниках Светлова, в книгу вошло несколько десятков стихотворений, опубликованных в газетах и журналах двадцатых — тридцатых годов и фактически забытых, а также новые, еще неизвестные читателю стихи.