Поэты 1880–1890-х годов - [54]

Шрифт
Интервал

С неотвратимости немой,
                  Невидимой для нас.
Так, странник чуждый и слепой,
                  Средь пестрой суеты,
Иду окольною тропой,
                  Влюблен в мои мечты.
Стихией мысли увлечен
                  В мир призрачных задач,
Гляжу на жизненный мой сон
                  И зорок, и незряч.
В ночи предчувствуя зарю
                  И рассветая в ней,
Я в душу вечности смотрю
                  Сквозь мрак души моей.
1897

114. «Ночь. Не сплю, томит забота…»

Ночь. Не сплю, томит забота…
У дверей стучится кто-то,
Робко кличет: «Поспеши!»
Открываю, — ни души.
На дворе бушует вьюга,
Не нужна моя услуга
В эту полночь, в эту тьму
                  Никому.
Но опять за дверью стуки…
Что пророчат эти звуки?
Кто незримый гость ночной,
И ко мне или за мной?
Непонятная тревога…
Смерть, не ты ли у порога,
И не твой ли слышу зов
В хоре тайных голосов?
Если так, то сбрось покровы:
Очи страстные готовы
К созерцанью красоты…
                  Это ты!
1897

115. ПАЛАДИН

Жаждой славы окрыленный,
Простодушный и влюбленный,
Он глядит на божий мир,
Как на рыцарский турнир.
Чуждый страха и упрека,
Против злобы и порока
Обращает он свое
Позлащенное копье.
Но врага он не поносит,
Если, приступ отклони,
Нападающего сбросит
С чистокровного коня.
Он к сопернику подходит
И — венчая торжество —
Поднимает и подводит
К даме сердца своего.
И в лучах небесных взоров
Гаснет мрак слепых раздоров,
И божественно чиста,
Расцветает красота.
1897

116. «Твоей красой любуясь жадно…»

Твоей красой любуясь жадно,
Не в силах взора отклонить,
Моя любовь, как Ариадна,
Прядет спасительную нить.
То нить святых воспоминаний,
Хранимый образом твоим,
Из лабиринта испытаний
Я выйду чист и невредим.
И, может быть, в стране безвестной,
За гранью грешной суеты,
Для жизни новой и прелестной
Я воскрешу твои черты.
Мой дух в твой образ воплотится,
Чтоб мы расстаться не могли,—
И сочетаньем насладится,
Непостижимым для земли.
1897

117. «Потускнели огни…»

Потускнели огни
Золотистого дня.
                  Мы одни.
                  Отдохни
На плече у меня!
Разметал свой костер
Умирающий день
                  И простер
                  На шатер
Утомленную тень.
В ней к тебе низошло
Горних стран забытье
                  И легло
                  На чело
И на счастье твое.
Ты сомкнула уста,
Сон твой нежен и тих,
                  И чиста
                  Красота
Вдохновений твоих.
Скоро звездных хоро́м
Засверкает краса:
                  Над шатром
                  Серебром
Зацвели небеса.
Но твой день не исчез:
Вечно светел и нов,
                  Он воскрес
                  Для чудес
Очарованных снов.
<1898>

118. «Я на старинный лад пою…»

Я на старинный лад пою,
Былину скорбную мою
Кладу на музыку души.
И кто внушает мне: «Пиши,
Ищи созвучий или слов»,
Когда я слезы лить готов,
Рыдать над юностью моей
О светлых зорях светлых дней?
Я не хочу певучих грез,
Но льются звуки вместо слез, —
И скорбь становится светла,
И вкруг меня, в ночной тиши,
Редеет сумрачная мгла,
И вырастают у души
Два очарованных крыла.
<1899>

119. «И мне безумие дано…»

И мне безумие дано
За этим явственным пределом,
И я взрастил его зерно
В моем уме осиротелом!
На небо ль хмурое смотрю —
Я прозреваю блеск заемный,
Восторгов девственных зарю
В степи ласкательной и темной.
В могилах чую суету,
В страстях — холодную истому,
И в первом ландыше цвету
Навстречу солнцу золотому.
Иду ли медленным путем,
Плыву ль в лазури влаги шумной, —
Живу во всем, пою во всем,
Ищу сопутницы безумной.
И тяжесть мира мне легка,
И жизнь вот-вот мелькнет пред взором,
Как пыль на крыльях мотылька
С ее причудливым узором.
<1899>

120. «Мятежный хмель разлит в природе…»

Мятежный хмель разлит в природе,
Земля грозой опьянена,
О буйной власти и свободе
В бреду кощунствует она.
Не о земном ей гром грохочет
И не о дольнем вихрь поет —
Она поверить им не хочет
И о греховном вопиет.
Напрасно молния сверкает
И мечет стрелы в прах земной,
Напрасно плачет и рыдает
Над нею ливень грозовой.
Она прощения не просит,
Не внемлет вещим голосам…
И аркой радужною бросит
Ответ суровым небесам!
<1899>

121–128. <ИЗ ЦИКЛА, ПОСВЯЩЕННОГО А. М. МИКЕШИНОЙ-БАУМГАРТЕН>

1. «Вчера всю ночь стучался в стекла…»

Вчера всю ночь стучался в стекла
Холодный дождь, а на заре
Отцвел левкой, герань поблекла
И сад проснулся в серебре.
Не ты ли, гость немой и грозный,
В мечтах о близком торжестве,
Раскинул саван свой морозный
На умирающей листве?
Но из своей темницы синей
Вновь солнце выглянет, взойдет
И преждевременный твой иней
Росою светлой отряхнет.
О мой восторг, моя мадонна,
Не хмурь прекрасного чела
И не гляди неблагосклонно:
Зима придет, но не пришла.
15 августа 1899

2. «Ночь умерла. В тумане синем…»

Ночь умерла. В тумане синем
Забрезжил синий призрак дня,
Но мы прекрасной не покинем
В дыму лазурного огня.
Пусть вспыхнет полдень неизбежный
Костром обманчивым своим, —
Мерцанье грез и сумрак нежный
Мы в недрах сердца затаим.
Для нас, постигших скорбь заката
И тайну звездную небес,
Завеса вечности подъята
Над миром призрачных завес.
Сквозь эту дымную преграду
Дано от бога нам пройти
И восприять в себя прохладу
И негу Млечного Пути.
21 сентября 1899

3. «Отбросив земные одежды…»

Отбросив земные одежды,
Покинув холодное тело,
Душа молодая летела

Еще от автора Ольга Николаевна Чюмина
Шерлок Холмс в России

В антологии впервые собрана русская шерлокиана, опубликованная в период с начала XX в. и до Второй мировой войны. В это масштабное по полноте и широте охвата издание включены вольные продолжения и пастиши, пародии и юмористические рассказы, истории о приключениях Шерлока Холмса в городах и весях Российской империи и Советского Союза и статьи критиков и интерпретаторов. Многие произведения переиздаются впервые.


Белые ночи. Гражданские песни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Генрик Ибсен. Его жизнь и литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Гибель Петрограда

Русская фантастическая проза Серебряного века все еще остается terra incognita — белым пятном на литературной карте. Немало замечательных произведений как видных, так и менее именитых авторов до сих пор похоронены на страницах книг и журналов конца XIX — первых десятилетий XX столетия. Зачастую они неизвестны даже специалистам, не говоря уже о широком круге читателей. Этот богатейший и интереснейший пласт литературы Серебряного века по-прежнему пребывает в незаслуженном забвении. Антология «Фантастика Серебряного века» призвана восполнить создавшийся пробел.


Сонеты

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».