Поэты 1840–1850-х годов - [128]

Шрифт
Интервал

Хвала тебе, наш Излер благородной,
Несчастных друг и друг честных людей!
Хвала тебе! Ты в памяти народной
Останешься на память наших дней.
В те дни, как все от страха трепетали
И грозный бич тревожил всех умы,
В твоих садах превесело гуляли…
Ты помнишь ли? — Но не забудем мы!
……………………………
Ты вспомнишь ли, как щедрою рукою
В тяжелый год ты бедным помогал
И не одной вдовице с сиротою
Слезу тоски и скорби отирал?..
На праздник свой зазвав толпу несчастных,
Избавил их от нищенской сумы…
Про столько дел, отрадных и прекрасных,
Ты вспомнишь ли? — Но не забудем мы…

Пародия разоблачает мизерность благодеяний «торговца» и небескорыстность восхвалений. «Куплеты» и пародия являются перепевом популярной в то время песни французского поэта-песенника П.-Э. Дебро (1796–1831) «Ten souviens-tu? disait un capitaine» («Ты помнишь ли? — сказал мне капитан»); ранее ее пародировал Пушкин в стих. «Рефутация г-на Беранжера» («Ты помнишь ли, ах ваше благородье…»), ошибочно сочтя за песню Беранже. Эпиграф — неточно и с пропуском процитированное начало повести Н. М. Карамзина «Фрол Силин, благодетельный человек». Тамерлан (Тимур, 1336–1405) — среднеазиатский полководец; здесь имеется в виду грабительская сущность его походов и необыкновенно жестокое отношение к порабощенным. Помада бергамотная — приготовленная на бергамотном эфирном масле (бергамот — сорт груш).


209. П, 1850, № 1, отд. 9 («Балагур»), с. 1, под загл. «Финтифлюшки. Куплеты из нового водевиля „Сэр Жак“», с подписью: Ф. Анатолии. Печ. по Театру, т. 3, с. 37. Два авторизованных списка — ТБЛ. Поставлен впервые в Петербурге в июне 1849 г. с участием П. И. Григорьева (Гальяр). Датируется по первой постановке. Куплеты эти длительное время пользовались популярностью. А. Измайлов (Смоленский) отмечает, что без них «позднее, на протяжении целого 20-летия не обходился ни один эстрадный куплетист» (ЕИТ, 1909, вып. 3, с. 18).


210. П, 1850, № 8, отд. 9 («Балагур»), с. 1; «Репертуар русской сцены», 1851, № 6 (в составе водевиля). Печ. по Театру, т. 1, с. 26. Поставлен впервые в Петербурге 17 июля 1850 г.; водевиль имел большой успех. Ермил Ермилыч Бородавкин, московский купчик, попавший в Петербург, расхваливает прелести столицы только что приехавшей молодой провинциалке. Всё на газе обстоит. В Петербурге в это время вводилось газовое освещение улиц. Вальяжно — степенно, важно. Бонтон (франц. bon ton) — хороший тон, светская учтивость. Воксал — здесь: место общественных увеселений. Тут-а-фе (франц. tout-à-fait) — совсем. Штокфиш — вяленая треска. Пассаж — трехэтажный универсальный магазин, открытый в 1848 г. на Невском проспекте. Кроме различных торговых лавок, здесь размещались кафе, а также устраивались, в подвальном помещении, концерты, на которых нередко выступал хор московских цыган. Не бывает здесь ночей — имеются в виду белые ночи. Невский устлан весь паркетом. В ту пору мостовые центральных петербургских улиц были торцовые. Излер — см. примеч. 208. Минеральные здесь воды Всем, как видно, по нутру — см. примеч. 208. Кунсткамера в Петербурге была основана Петром I (1714); помимо других экспонатов, содержит и анатомические препараты, сохраняющиеся в спирту. Лиза, Груша — известные в то время исполнительницы романсов из Московского цыганского хора. А шары-то так спускают. Одним из популярных массовых зрелищ в те годы были полеты смельчаков на воздушных шарах, наполненных гелием. Да, уж надобно сознаться и т. д. Аллюзия на слова Фамусова из «Горя от ума»: «А, батюшка, признайтесь, что едва Где сыщется столица, как Москва» (д. 2, явл. 5).


211. «Репертуар русской сцены», 1852, № 1, с. 20. Печ. по Театру, т. 2, с. 250. Впервые поставлен в Петербурге, 1 октября 1851 г., с участием В. В. Самойлова (Регенти). Датируется по первой постановке. Антонио Регенти — персонаж водевиля, итальянец, «профессор белой магии, увеселительной физики и акробатического искусства из Болоньи». Тот при дамах вышел в люди, А другой через туза — игра слов: посредством игральных карт и — благодаря покровительству женщин и какого-либо важного, влиятельного лица.


212. «Будущность. L’Avenir» (Лейпциг — Париж), 1861, 3(15) января, № 6, с. 47, без подписи, с редакционным примечанием: «Стихи эти в 1855 году ходили в рукописи; если не ошибаемся, за границею еще напечатаны не были» и с загл. «Стихи к императору Александру II, при восшествии его на престол», вряд ли принадлежащим Кони. Иногда приписывалось Герцену. Принадлежность стихотворения Ф. Кони устанавливается свидетельством Д. В. Григоровича (Литературные воспоминания, Л., 1928, с. 96), писавшего: «За экспромт, сказанный им где-то: „Не жди, чтобы цвела страна…“ (процитированы ст. 1–4), и еще другой, сказанный по случаю неудачной попытки графа Воронцова захватить Шамиля (см. № 203), Ф. Кони, говорили, поплатился тем, что призван был к известному Л. В. Дубельту». Ср. в кн.: П. В. Быков, Силуэты далекого прошлого, М. — Л., 1931, с. 16 и 119; здесь приведены, с разночтениями, ст. 1–16. Стихотворение получило распространение в революционных кругах, в частности, на Украине — см. в кн.: «Общественно-политическое движение на Украине в 1856–1862 гг.», Киев, 1963, с. 170–171; здесь же оно приведено с рядом отличий от текста наст. изд., наиболее существенное из которых — дополнительные 16 ст. в конце; Кони они, вероятно, не принадлежат. Приводим эти стихи:


Еще от автора Евгений Павлович Гребёнка
Родственники

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Она будет счастлива

Иван Иванович Панаев (1812–1862) вписал яркую страницу в историю русской литературы прошлого века. Прозаик, поэт, очеркист, фельетонист, литературный и театральный критик, мемуарист, редактор, он неотделим от общественно-литературной борьбы, от бурной критической полемики 40 — 60-х годов.В настоящую книгу вошли произведения, дающие представление о различных периодах и гранях творчества талантливого нраво- и бытописателя и сатирика, произведения, вобравшие лучшие черты Панаева-писателя: демократизм, последовательную приверженность передовым идеям, меткую направленность сатиры, наблюдательность, легкость и увлекательность изложения и живость языка.


Именинный обед у доброго товарища

«Я был приглашен одним из моих университетских товарищей на обед, по случаю именин жены его.Товарищ мой имеет состояние, притом служит, помаленьку подвигается вперед и со временем, может быть, достигнет и до генеральского чина. Человек он мягкий, кроткий, довольный всем и добросердечный в высшей степени. Супруга его дама полная, очень приятной наружности и с постоянно заспанными глазами. Оба они очень радушны, любят угощать, невзыскательны в выборе своих знакомых и большие охотники до чиновных особ…».


Онагр

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Как добры люди!

Иван Иванович Панаев (1812 — 1862) вписал яркую страницу в историю русской литературы прошлого века. Прозаик, поэт, очеркист, фельетонист, литературный и театральный критик, мемуарист, редактор, он неотделим от общественно-литературной борьбы, от бурной критической полемики 40 — 60-х годов.В настоящую книгу вошли произведения, дающие представление о различных периодах и гранях творчества талантливого нраво- и бытописателя и сатирика, произведения, вобравшие лучшие черты Панаева-писателя: демократизм, последовательную приверженность передовым идеям, меткую направленность сатиры, наблюдательность, легкость и увлекательность изложения и живость языка.


Великосветский хлыщ

«Я знаю лет двадцать Грибановых. Отличнейшее семейство и притом с артистическими наклонностями. Музыка, скульптура, живопись, литература составляют жизнь этого семейства. Оно совсем погружено в изящное. Всякий артист, какой бы маленький талантик ни имел, в какой бы крошечной сфере ни действовал, хотя бы только искусно играл на балалайке, наверно будет принят в этом почтенном семействе с распростертыми объятиями…».


Рекомендуем почитать
Поэты пушкинской поры

В книгу включены программные произведения лучших поэтов XIX века. Издание подготовлено доктором филологических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ В.И. Коровиным. Книга поможет читателю лучше узнать и полюбить произведения, которым посвящен подробный комментарий и о которых рассказано во вступительной статье.Издание предназначено для школьников, учителей, студентов и преподавателей педагогических вузов.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


100 стихотворений о любви

Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.