Поэтические сборники - [7]

Розой вен вас Бог расположил!

И струится, и поет по венам

Радостно бушующая кровь;

Нет конца обетам и изменам,

Нет конца веселым переменам,

И отсталых подгоняют вновь

Плетью боли Голод и Любовь.

Дикий зверь бежит из пущей в пущи,

Краб ползет на берег при луне,

И блуждает ястреб в вышине, —

Голодом и Страстью всемогущей

Все больны, — летящий и бегущий,

Плавающий в черной глубине.

Веселы, нежданны и кровавы

Радости, печали и забавы

Дикой и пленительной земли;

Но всего прекрасней жажда славы,

Для нее родятся короли,

В океанах ходят корабли.

Что же, Муза, нам с тобою мало,

Хоть нежны мы, быть всегда вдвоем!

Скорбь о высшем в голосе твоем:

Хочешь, мы с тобою уплывем

В страны нарда, золота, коралла

В первой каравелле Адмирала?

Видишь? город... веянье знамен...

Светит солнце, яркое, как в детстве,

С колоколен раздается звон,

Провозвестник радости, не бедствий,

И над портом, словно тяжкий стон,

Слышен гул восторга и приветствий.

Где ж Колумб? Прохожий, укажи!

— "В келье разбирает чертежи

С нашим старым приором Хуаном;

В этих прежних картах столько лжи,

А шутить не должно с океаном

Даже самым смелым капитанам".

Сыплется в узорное окно

Золото и пурпур повечерий,

Словно в зачарованной пещере,

Сон и явь сливаются в одно,

Время тихо, как веретено

Феи-сказки дедовских поверий.

В дорогой кольчуге Христофор,

Старый приор в праздничном убранстве,

А за ними поднимает взор

Та, чей дух — крылатый метеор,

Та, чей мир в святом непостоянстве,

Чье названье Муза Дальних Странствий.

Странны и горды обрывки фраз:

"Путь на юг? Там был уже Диас!"...

— Да, но кто слыхал его рассказ?.." — 

... У страны Великого Могола

Острова"... — Но где же? Море голо.

Путь на юг... — "Сеньор! А Марко Поло?"

Вот взвился над старой башней флаг,

Постучали в дверь — условный знак, —

Но друзья не слышат. В жарком споре

Что для них отлив, растущий в море!..

Столько не разобрано бумаг,

Столько не досказано историй!

Лишь когда в сады спустилась мгла,

Стало тихо и прохладно стало,

Муза тайный долг свой угадала,

Подошла и властно адмирала,

Как ребенка, к славе увела

От его рабочего стола.

ПЕСНЬ ВТОРАЯ

Двадцать дней как плыли каравеллы,

Встречных волн проламывая грудь;

Двадцать дней как компасные стрелы

Вместо карт указывали путь,

И как самый бодрый, самый смелый

Без тревожных снов не мог заснуть.

И никто на корабле, бегущем

К дивным странам, заповедным кущам,

Не дерзал подумать о грядущем;

В мыслях было пусто и темно;

Хмуро измеряли лотом дно,

Парусов -чинили полотно.

Астрологи в вечер их отплытья

Высчитали звездные событья,

Их слова гласили: "все обман".

Ветер слева вспенил океан,

И пугали ужасом наитья

Темные пророчества гитан.

И напрасно с кафедры прелаты

Столько обещали им наград,

Обещали рыцарские латы,

Царства обещали вместо платы,

И про золотой индийский сад

Столько станц гремело и баллад...

Все прошло как сон! А в настоящем —

Смутное предчувствие беды,

Вместо славы — тяжкие труды

И под вечер — призраком горящим,

Злобно ждущим и жестоко мстящим —

Солнце в бездне огненной воды.

Хозе помешался и сначала

С топором пошел на адмирала,

А потом забился в дальний трюм

И рыдал... Команда не внимала,

И несчастный помутневший ум

Был один во власти страшных дум.

По ночам садились на канаты

И шептались — а хотелось выть:

"Если долго вслед за солнцем плыть,

То беды кровавой не избыть:

Солнце в бездне моется проклятой,

Солнцу ненавистен соглядатай!"

Но Колумб забыл бунтовщиков,

Он молчит о лени их и пьянстве;

Целый день на мостике готов,

Как влюбленный, грезить о пространстве;

В шуме волн он слышит сладкий зов,

Уверенья Музы Дальних Странствий.

И пред ним смирялись моряки:

Так над кручей злобные быки

Топчутся, их гонит пастырь горный,

В их сердцах отчаянье тоски,

В их мозгу гнездится ужас черный,

Взор свиреп... и все ж они покорны!

Но не в город, и не под копье

Смуглым и жестоким пикадорам,

Адмирал холодным гонит взором

Стадо оробелое свое,

А туда, в иное бытие,

К новым, лучшим травам и озерам.

Если светел мудрый астролог,

Увидав безвестную комету;

Если, новый отыскав цветок,

Мальчик под собой не чует ног;

Если выше счастья нет поэту,

Чем придать нежданный блеск сонету;

Если как подарок нам дана

Мыслей неоткрытых глубина,

Своего не знающая дна,

Старше солнц и вечно молодая...

Если смертный видит отсвет рая,

Только неустанно открывая:

— То Колумб светлее, чем жених

На пороге радостей ночных,

Чудо он духовным видит оком,

Целый мир, неведомый пророкам,

Что залег в пучинах голубых,

Там, где запад сходится с востоком.

Эти воды Богом прокляты!

Этим страшным рифам нет названья!

Но навстречу жадного мечтанья

Уж плывут, плывут, как обещанья,

В море ветви, травы и цветы,

В небе птицы странной красоты.

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ

— "Берег, берег!.." И чинивший знамя

Замер, прикусив зубами нить,

А державший голову руками

Сразу не посмел их опустить.

Вольный ветер веял парусами,

Каравеллы продолжали плыть.

Кто он был, тот первый, светлоокий,

Что, завидев с палубы высокой

В диком море остров одинокий,

Закричал, как коршуны кричат?

Старый кормщик, рыцарь иль пират,

Ныне он Колумбу — младший брат!

Что один исчислил по таблицам,