Поэтесса в жанре ню и другие рассказы - [4]
Олег помедлил, собирая слова.
– Мне кажется, это писал кто-то грамотный, начитанный и совершенно без… без божьей искры.
– Дипломатично закончил. Хотел жёстче?
– Наверное. Пусто, много такого сейчас. Первая строка забывается прежде, чем закончилась вторая.
– Я сама не сразу запомнила.
– А кто это, если не секрет?
– Может, и знаешь. Её зовут Мира.
– Лохвицкую только слышал.
Вероника улыбнулась:
– Та была раньше и с двумя «р». А эта с одной, ей сейчас сорок. Мира Комиссарова.
– Тогда не знаю.
– Красотка, кстати, изумительная. Ноги километр, глазищи, скулы, вот бы кого сюда.
– Всё равно не знаю.
– Широко известна в узком кругу, как и мы все. Вообще-то она Ольга, но решила, что это имя простое, не богемное и не походит к фамилии. Плюс какие-то личные драмы, желание всё поменять… Впрочем, это меня не касается. Продолжаем?
4
Вероника стягивала платье через голову, попутно выворачивая наизнанку.
– Не напрягайся, не позируй. Спокойнее, ты одна, – говорил Олег. – Молодец, давай повторим.
Сделали несколько дублей: спиной к камере, опять спиной, спиной в три четверти, в профиль. Наконец – лицом. Бросив платье на стол, Ника стояла в белых кружевных трусиках: обнажённая душа. Если только бывают души совершенные, как это тело.
А грудь оказалась меньше, чем Олег рисовал в воображении. Значительно меньше; ещё бы каплю поменьше, и можно без оговорок назвать маленькой. Но другую сейчас было и не представить.
– Давай посмотрим, – предложил Олег.
Ника села, одной рукой прижала платье к груди. Олег устроился рядом. Листая снимки, не отрывал от них взгляда, чтобы не смущать её. Но когда над ухом слышишь голос, чувствуешь дыхание на щеке, тонкий цветочный запах от волос; когда она, желая задержать приглянувшийся кадр, касается длинными пальцами твоей руки, волей-неволей смутишься сам.
– Ты правильно говорил, не надо макияжа, – сказала Ника. – С ним было бы не то настроение. Здесь я будто проснулась недавно.
– И впереди целый день, – добавил он.
– Ага…
– Кстати, прошёл час сорок. Давай ещё без платья? И пойдём туда, – кивнул он на чёрный конец, – займёмся минимализмом.
– Хорошо. Слушай, Олег. Скажи, пожалуйста, только честно, – Вероника помедлила, вздохнула. – От моих стихов у тебя впечатление другое?
– Ещё бы!
– Спасибо, верю.
Олег не то что помнил первое впечатление от Вероники и её стихов – оно до сих пор было живо и, стоило представить её, затмевало всё. Случилось так. В главном зале студии «Фотон» – полтораста квадратных метров, пять больших окон на юг и три на запад – раз-другой в месяц проходили концерты и литературные вечера. Это было особенно здорово летом: одни выступают, другие щёлкают в естественном свете хоть до полуночи. Полтора года назад Олег впервые оказался на таком вечере и сидел, изнывая от неловкости. Стихотворение Миры ещё цветочки; от того, что звучало там, хотелось почесаться и заснуть, не грохнувшись при этом с фанерного куба.
Поэтессы, сменявшие одна другую на белом фоне, имели будничный вид: если юбки, то простые, в каких гуляют по улице, иной раз брюки с футболками, старейшая явилась в шортах. Девушка в длинном абрикосовом платье с открытыми плечами казалась там гостьей из дальних миров и хотя бы поэтому, выйдя к фону, заставила встрепенуться. А когда её звучный голос без усилий наполнил зал… Самое близкое чувство: в конце июня по горному шоссе подъезжаешь к Коктебелю, видишь склоны Карадага, одетые в солнце и лёгкий туман, и впереди целый день, полный приключений. Только ещё сильнее.
Олег как мог перевёл его в слова.
– Надо же, не ожидала! – сказала Вероника. – Это был мой дебют на публике, я не знала, что надеть, вот и расфуфырилась. И хорошо, никто не видел, как тряслись колени.
– Волновалась?
– Страшно! На втором стишке более или менее успокоилась.
– На «Случайном разговоре»?
– А ты помнишь!
– Ясен пень.
– Кстати, Мира-Оля тоже выступала. Сразу после меня.
– Не помню.
– Своим присутствием хоть немного вселяла уверенность. Мы тогда впервые увиделись, но в сети уже были знакомы чуть больше года. Читали друг дружку на одном сайте, хвалили, иногда высказывали замечания. Осторожно, знаешь, все самолюбивые… – Вероника рассмеялась. – «Не кажется ли тебе, что эта строка ещё не гениальна, а только очень талантлива?» У фотографов так же?
– По-разному. Вадим, например, может приложить. Сам не будет, но если попросишь… Мне доставалось.
– Вы, значит, не такие ранимые. О чём я говорила? о Мире, да? Вскоре после того она вошла в число людей, которые печатаются в толстых журналах. Не только печатаются, но и определяют, что печатать. Плюс выпустила сборник не за свой счёт и даже получила какую-то премию.
– Как умудрилась?
– Долго ходила в поэтическую студию. Завела связи, знакомства, но всё равно двигалась медленно. Тогда ускорила через постель. С литературным… даже не генералом, маршалом, если можно так назвать. По возрасту годится ей в отцы. При действующем муже.
– Слышал похожее о молодёжной эстраде. Оказывается, и у вас?
– Я не осуждаю, не думай. Не ханжа какая-нибудь. Каждый пробивается как может. Между нами ничего не изменилось, стали меньше общаться только потому, что заняты обе. Но по-прежнему читали, комментировали.
Не теряй надежду на жизнь, не теряй любовь к жизни, не теряй веру в жизнь. Никогда и нигде. Нельзя изменить прошлое, но можно изменить свое отношение к нему.
«Сказки из Волшебного Леса: Находчивые Гномы» — третья повесть-сказка из серии. Маша и Марис отдыхают в посёлке Заозёрье. У Дома культуры находят маленькую гномиху Макуленьку из Северного Леса. История о строительстве Гномограда с Серебряным Озером, о получении волшебства лепреконов, о биостанции гномов, где вылупились три необычных питомца из гигантских яиц профессора Аполи. Кто держит в страхе округу: заморская Чупакабра, Дракон, доисторическая Сколопендра или Птица Феникс? Победит ли добро?
«Сказки из Волшебного Леса: Семейство Бабы-яги» — вторая повесть-сказка из этой серии. Маша и Марис знакомятся с Яголей, маленькой Бабой-ягой. В Волшебном Лесу для неё строят домик, но она заболела колдовством и использует дневник прабабушки. Тридцать ягишн прилетают на ступах, поселяются в заброшенной деревне, где обитает Змей Горыныч. Почему полицейский на рассвете убежал со всех ног из Ягиноступино? Как появляются терема на курьих ножках? Что за Котовасия? Откуда Бес Кешка в посёлке Заозёрье?
Маринка больше всего в своей короткой жизни любила белые розы. Она продолжает любить их и после смерти и отчаянно просит отца в его снах убрать тяжелый и дорогой памятник и посадить на его месте цветы. Однако отец, несмотря на невероятную любовь к дочери, в смятении: он не может решиться убрать памятник, за который слишком дорого заплатил. Стоит ли так воспринимать сны всерьез или все же стоит исполнить волю покойной дочери?
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Джоэл бен Иззи – профессиональный артист разговорного жанра и преподаватель сторителлинга. Это он учил сотрудников компаний Facebook, YouTube, Hewlett-Packard и анимационной студии Pixar сказительству – красивому, связному и увлекательному изложению историй. Джоэл не сомневался, что нашел рецепт счастья – жена, чудесные сын и дочка, дело всей жизни… пока однажды не потерял самое ценное для человека его профессии – голос. С помощью своего учителя, бывшего артиста-рассказчика Ленни, он учится видеть всю свою жизнь и судьбу как неповторимую и поучительную историю.
«Белое братство» – вторая книга о приключениях Замятина и Погодина. Одна из её сюжетных линий уводит читателя в Тибет, вслед за разорившимся олигархом, который вознамерился найти Шамбалу. Пока общественность гадает, сошел он с ума или же знает нечто такое, что неведомо простым смертным, в Москве происходят события совсем уж странные: лжеэкстрасенс Вадим Успенский вдруг начинает пророчить страшную правду. Есть ли здесь связь и что таится за темной изнанкой совпадений, расскажет «Белое братство».Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Три девушки собрались за столиком привокзального кафе и болтают о своем, о девичьем. Скоро им всем уезжать в разные стороны – всего за несколько часов нужно успеть поделиться накопившимися новостями. Эти девчонки – японка-кицунэ Арису, бельгийская ведьма Жюли и русская Баба Яга… ну, положим, вовсе пока не баба и даже, если уж начистоту, то не совсем даже Яга. На самом деле ее зовут Ярослава. Можно просто Славка, как называют ее друзья. О, разумеется, им есть что рассказать друг другу!Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Для одних круиз по Средиземному – отдых, для других – способ получить запретное, а для Юли Шадриной – возможность узнать правду и восстановить справедливость. Когда-то судьба ворвалась в ее мечты надсадным воем сирены "скорой помощи". Она попыталась выстроить жизнь заново, не зная, что ее мнимое счастье оплачено обманом и шантажом. Что ж, она заплатила за это высокую цену, теперь пришла пора требовать ответ. Но выдержит ли она последнее испытание, когда придется протянуть руку помощи своему врагу или даже принять помощь от него? Содержит нецензурную брань. Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
В глухой деревеньке живет настоящее чудо: основатель старообрядческой общины «Рыбари Господни» умеет исцелять болезни, изгонять бесов и воскрешать мертвых. Однажды попав в сети общины, можно остаться в них навсегда… Репортер и скептик Павел Верницкий не верит ни в чудеса, ни в магию, и решает разоблачить новоявленного мессию. Но на глазах оживают страшные сказки о проклятых местах, и во что верить, когда рассудок дает трещину? И как не стать наживкой для ловца человеческих душ…Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».