Поэт, или Охота на призрака - [131]

Встав с кровати, на которой сидел, я принялся бродить по комнате, строя догадки, куда они могли отправиться и что могло заставить их действовать столь поспешно. Потом я вспомнил о визитке с номером сотового, которую дала мне при прощании Рейчел. Вытащив ее из кармана, я быстро набрал несколько цифр.

Десяти минут, на мой взгляд, было вполне достаточно, чтобы сигнал вызова успел достичь антенн спутника и отразиться обратно, отыскав Рейчел, где бы она ни была. Но Рейчел не торопилась отвечать. Может, занята и перезвонит попозже? Но время шло, а мой телефон молчал. Даже Грег Гленн не звонил. В волнении я несколько раз снимал трубку и прикладывал ее к уху, проверяя, не сломан ли аппарат.

Устав от ожидания и бесконечной ходьбы по комнате, но все еще не находя себе места от беспокойства и неопределенности, я включил ноутбук и стал просматривать электронную почту. А я ведь совсем забыл про файл под названием «Гипнотизер», который прислала мне Лори Прайн. Я открыл его и увидел, что файл содержал несколько расположенных в хронологическом порядке статей, посвященных Горацию Гомблу, он же Гораций Гипнотизер. Чтобы скоротать время, я начал читать самую старую из них, понемногу припоминая все, что я когда-то слышал об этом типе.

Вообще-то, дело было довольно громкое. В начале шестидесятых годов Гомбл работал на ЦРУ в качестве эксперта, а потом объявился на Беверли-Хиллз как практикующий психоаналитик, специалист по гипнотерапии. Вскоре молодой Гомбл начал эксплуатировать свои способности в несколько иной области, выступая на эстраде под именем Гораций Гипнотизер. Сначала он демонстрировал свои фокусы в ночных клубах Лос-Анджелеса, однако популярность артиста росла не по дням, а по часам, и Гомбла стали время от времени приглашать в Лас-Вегас. В конце концов он забросил медицину, перебрался в Лас-Вегас и стал профессиональным артистом. К середине семидесятых годов он приобрел такую популярность, что его имя начали печатать на афишах рядом с великим Синатрой, хотя и не такими крупными буквами. Кроме того, Гомбл четырежды появлялся в шоу Карсона, причем в последний раз ему удалось загипнотизировать самого ведущего и заставить его высказать свои подлинные мысли относительно присутствовавших в тот вечер высокопоставленных гостей. Подпав под действие внушения, Карсон отпускал довольно едкие замечания, а зрители, собравшиеся в студии, где шла запись, громко аплодировали, решив, что все это подстроено. Однако они ошиблись. Просмотрев запись, Карсон запретил пускать ее в эфир, а Горация Гомбла занес в «черный список». Слухи о разразившемся скандале быстро распространились, и телекарьере Гомбла пришел конец. Вплоть до самого ареста его больше ни разу не приглашали на телевидение.

Исчезнув с голубого экрана, Гомбл продолжал выступать в Лас-Вегасе, но его трюки вскоре приелись публике, и постепенно он перебрался из шикарных ночных клубов на периферию. Переезжая из города в город, он падал все ниже и ниже: выступал сначала в кабаре, потом в цирках, барах и наконец стал завсегдатаем стриптиз-клубов и городских ярмарок. К этому времени его слава полностью поблекла, а арест Гомбла в Орландо, на местной ярмарке, поставил жирную точку в его карьере.

Согласно репортажам из зала суда, Гомбл был обвинен в покушении на растление несовершеннолетних, которых он выбирал в качестве добровольных помощников во время представлений. Следствие утверждало, что, как правило, он высматривал среди зрителей девчушку десяти-двенадцати лет и уводил ее за кулисы, якобы для подготовки номера. В своей грим-уборной он угощал жертву кока-колой, в которую подмешивал кодеин и пентотал натрия – и то и другое было изъято у него при аресте, причем в значительном количестве, – и говорил, что якобы должен сначала попробовать, поддастся она внушению или нет. Благодаря действию лекарственных препаратов, усиливавших эффект гипноза, он погружал ребенка в транс и приступал к развратным действиям, практикуя главным образом мастурбацию и фелляцию, что бывает довольно трудно доказать ввиду отсутствия у жертвы следов и физических повреждений. Добившись желаемого, Гомбл при помощи все той же гипнотической суггестии заставлял пострадавшую забыть обо всем.

До сих пор точно не установлено, сколько всего подобных попыток осуществил Гомбл. Он успешно заметал следы, и только по чистой случайности другой врач-психотерапевт, производивший обследование тринадцатилетней девочки на предмет выявления причин посещавших ее навязчивых состояний, докопался до правды. В результате было возбуждено уголовное дело, однако Гомбла сумели обвинить в покушении на растление лишь четверых детей.

Во время суда защита построила свою тактику на том, что события, описанные жертвами и полицией, являются чистой воды домыслами. Гомбл заручился поддержкой целых шести высококлассных специалистов в области гипноза, которые под присягой показали, что человеческий мозг, будучи погружен в гипнотический транс, ни при каких обстоятельствах не может контролироваться полностью и что объект нельзя заставить сделать или даже сказать то, что подвергнет его опасности или будет ему отвратительно с моральной точки зрения. Вместе с тем адвокат Гомбла не уставал напоминать присяжным, что никаких вещественных доказательств того, что развратные действия вообще имели место, у суда нет.