Поединок сердец - [14]

Мэтт явно начал симпатизировать матери Па-Олы. Хотя он часто помогал своей матери в ее благотворительных акциях, но это дело никогда не было ему по душе.

– Я просто поработаю у отца до тех пор, пока не стану в финансовом плане независимой, – снова заговорила Паола, и Мэтт был благодарен ей за смену темы разговора.

– Да? – Бетти Норман навострила уши. Мэтт нервно заморгал. Нет, им отсюда не выбраться.

Его мать обрела в лице Паолы идеальную собеседницу.

– Я начинала работать как школьная учительница музыки, но решила сменить занятие. Эта работа совсем не оставляла времени на то, что меня действительно увлекает.

– А именно? – полюбопытствовала мать.

– Я сочиняю песни, – с гордостью призналась Паола.

Мэтт заметил, как его родители переглянулись. Интересно, что они подумали? Внимание Бетти опять переключилось на Паолу.

– Но это восхитительно, дорогая!

– Я пыталась выступать. В прошлом году, например, я пела национальный гимн на открытии игр в Ойлерсе.

У Мэтта перехватило дыхание. Она заявила об этом таким тоном, будто ее приглашали петь ведущую партию в Метрополитэн-опера. Он метнул взгляд на родителей, но они улыбались Паоле. Удивительно!

– А какие песни ты пишешь? – неожиданно для самого себя спросил он.

– Я сочиняю в стиле кантри… Балладная лирика. – В ее темных глазах сверкнули искорки. – Я посылала свои сочинения разным исполнителям, но пока без особых результатов. Сейчас я работаю со стихами Линды Перкинз.

– Линды Перкинз! – Все трое Норманов одновременно благоговейно произнесли это имя. Линда Перкинз – корифей кантри-музыки – была целой эпохой. Мэтт невольно почувствовал восхищение Паолой.

– Она, наверное, отвергнет эти песни, но что из этого? Под лежачий камень вода не течет.

– Справедливо, – заметил отец.

Мэтт встал.

– Думаю, нам пора.

На обратном пути Мэтт был так тих, что Паола начала волноваться. Неужели он разозлился на нее? После нескольких осторожных и безуспешных попыток разговорить его, она начала сосредоточенно смотреть в окно. Ей нравился ночной Хьюстон: город чем-то напоминал сюрреалистическую картину.

Когда они затормозили перед ее домом, Мэтт галантно обошел вокруг машины, чтобы открыть заднюю дверцу. Он протянул ей руку, и Паола почувствовала его крепкую теплую ладонь. В этот момент ее пронизал волнующий невидимый энергетический разряд.

– Позволь проводить тебя. – Они прошли к входной двери, я она медленно обернулась к нему.

– Не хочешь чего-нибудь выпить?

– Нет, спасибо, – ответил он. – Разве ты забыла, что тебе нужно рано вставать?

Паола согласно кивнула. Его лицо оказалось в тени. Она чувствовала только запах освежающего одеколона. Сердце забилось быстрее.

– Благодарю за чудесный вечер.

– Мне тоже было приятно. – В его голосе прозвучала нотка отстраненности.

– Мэтт…

– Что?

Она просто чувствовала, как напряглось его тело.

– Что случилось?

– Ничего.

– Ты злишься из-за того, что твои родители пригласили меня на субботнюю вечеринку?

– Нет.

Паола вздохнула. Все очарование вечера исчезло. Он выглядел несчастным, и именно это приглашение испортило ему настроение. Ничего больше.

Теперь он был смущен, не зная, как из этого выбраться. Очевидно, она ему не понравилась и он не хотел ее больше видеть. Может, в душе он остался снобом. Ладно, подумала она. Я помогу ему. Завтра извинюсь перед ним по телефону и скажу, что никак не могу быть на вечере. Жестковат он для моего желудка. Гораздо лучше иметь рядом какого-нибудь музыканта.

– Доброй ночи, Мэтт, – сказала она, едва дотронувшись до его рукава.

Рука Мэтта дрогнула, будто к ней прикоснулись раскаленным металлом. Паола отпрянула и вдруг, к ее изумлению, он резко притянул ее к себе и обнял. Его поцелуй был пылким и неистовым. Паола почувствовала, как жар соблазна волнами разлился по всему телу. Через несколько секунд она обняла его за шею. Крепкие, уверенные руки сжимали ее талию. Голова закружилась: да, целоваться он мастер!

Губы Паолы разомкнулись под напором его губ, и она ответила ему с такой же страстью. Он прижал ее еще теснее, его ладони коснулись выреза на спине, и ее тело точно загоралось там, где касались его пальцы. Паола почувствовала, что тает, словно масло от жары.

Наконец, тяжело дыша, они оторвались друг от друга. У девушки подкашивались колени, когда он нежно гладил ее по щеке теплой и мягкой ладонью. Она вздрагивала. О Господи, подумала Паола, что же мы тут делаем?

В темноте его глаза сверкали.

– Ты продрогла. – Голос был хриплый, слегка взволнованный.

– Нет, мне совсем не холодно, – ответила она.

– Не говори ничего, Паола. – Он вновь нашел ее губы и не дал произнести то, что она намеревалась. – Шшш. Не будем портить вечер. Я позвоню тебе в субботу. – Он быстро повернулся и энергично пошел по дорожке к машине.

Паола смотрела на его удаляющуюся спину. Ее мысли путались. Неуверенно держась на ногах, она открыла входную дверь и вошла. Мисс Милли подняла мордочку, внимательно следя за хозяйкой.

– Не смотри на меня так, – громко оправдывалась Паола. – Я знаю, что сошла с ума. Знаю, что затеяла все это, дабы преподать ему урок. Знаю, что, если бы у меня была хоть крупица здравого смысла, я бы не дерзнула увидеть его снова.