Поединок сердец - [63]

– Эх, если бы мне можно было вернуться домой… Путешествуя со мной по Франции, вы бы увидели двор, узнали бы, как у нас принято обращаться с женщинами. С моими связями я могла бы найти вам подходящего жениха… получше того, что вы можете встретить здесь.

– Миледи, я не жду от вас награды. Всемогущий проследит за тем, чтобы все мои желания были удовлетворены.

Дамиана закатила глаза.

– Упаси меня Господи от добродетельности. Наполните-ка лучше кубок, – приказала она Мери. – Не желаете присоединиться ко мне, так дайте хоть выпить спокойно.

Приняв у Дамианы кубок, Мери наполнила его до краев и, робко улыбнувшись, вернула его нормандской даме.

Поднеся коньяк к устам, Дамиана внимательно посмотрела на собеседницу. В присутствии излишне набожных людей она всегда чувствовала себя неуютно. Этой девушке Дамиана позволяла проводить время рядом с собой лишь потому, что на то у нее были особые причины.

– А вы ездите верхом, Мери?

– Нет. Сестра очень любит конные прогулки, но меня к этому не тянет.

Хотя именно такой ответ Дамиана и ждала от этой пугливой мышки, она с притворным удивлением воскликнула: «Неужели?», а потом спросила с деланной небрежностью:

– У вашей сестры есть любимый конь?

– Да, она не расстается с одним норовистым жеребцом, который вырос у нее на глазах. Его зовут Морлок.

Французский язык этой дикарки резал Дамиане ухо. Глупая девка, клички Морлок в природе не существует.

– Что ж, если конь обладает норовом хозяйки, мне он не подойдет.

Мери с облегчением заметила:

– Благородной даме нужна смирная лошадь.

– А я благородная дама, – икнув, приторно-сладко произнесла Дамиана, начиная чувствовать действие спиртного. Запрокинув кубок, она поймала ртом последние золотистые капли. – Каким еще занятиям предавались вы с сестрой до того, как нормандцы завоевали эту жалкую землю?

Мери сжала руки:

– Я восемь лет провела в монастыре, обучаясь у святых сестер. Моя же сестра готовилась управлять этими землями.

– Я этим нисколько не удивлена, – сказала Дамиана, передавая Мери коньяк. – Уберите это подальше от глаз любопытных и воров. Для меня это частица родной Нормандии.

Мери убрала бутыль в тайник за гобеленом. В каменной стене было углубление, служившее как бы полкой. Не зная о существовании тайника, обнаружить его было невозможно. Опустив гобелен на место, Мери обернулась:

– Готово, миледи.

– Тогда помогите мне подняться. Я отправляюсь на конюшню.

– Леди Дамиана, по-моему, вам не следует садиться в седло после столь щедрого возлияния, – предостерегла Мери, протягивая ей руку.

Поднявшись с места, Дамиана сразу же оттолкнула руку Мери.

– Бегите и скажите своей сестре, что я отправляюсь кататься верхом на ее любимом жеребце – вот только переоденусь и найду сопровождающего.

Вся краска схлынула с лица Мери, и у Дамианы мелькнула мысль, что это ей очень идет. Раз Мери ведет себя как святая, она и выглядеть должна соответствующе – быть бледной, словно призрак. Как только Мери выбежала из комнаты, Дамиана, громко расхохотавшись, попыталась развязать лиф. Она отомстит этой стерве Бетани. Мысль эта придала Дамиане дополнительные силы, и она, разорвав завязки, стащила с себя платье.

С трудом шевеля непослушными пальцами, Дамиана облачилась в костюм для верховой езды. Ей казалось, ни одна вещь не сидит на ней так, как должна. Пошатываясь, Дамиана подошла к зеркалу, чтобы оглядеть себя. Ее отражение в овале полированного металла качалось и расплывалось. Когда нормандке наконец удалось хорошенько рассмотреть себя, она пришла к выводу, что зеркало кривое, так как складки на платье в отражении были неровные, а все шнурки завязаны вкривь и вкось. Да, сакские ремесленники уступают в умении ее соотечественникам.

Коньяк туманил голову. Дамиана кое-как закончила укладывать прическу и, встав со стула перед зеркалом, с трудом преодолела расстояние до двери без происшествий. Проклятие, она совсем забыла, что отменный французский коньяк оказывает более сильное действие, чем эти кислые местные вина.

Внутренний двор был заполнен крестьянами и воинами. Дамиана направилась к конюшне, и все расступились перед ней. «Да, благородное происхождение чувствуется издалека», – самодовольно подумала нормандка.

Старший конюх, взнуздав любимого жеребца Бетани, сказал:

– Миледи, этот конь с норовом. Для того чтобы справиться с ним, нужна твердая рука, но ни в коем случае не используйте хлыст.

– Не вздумай учить меня, болван! Благородная кровь и порода всегда дадут о себе знать. Занимайся своим делом.

Усмехнувшись, конюх похлопал коня по крупу. Дамиана неуклюже плюхнулась в седло. Жеребец взбрыкнул, и нормандка, не в силах справиться с ним с помощью узды, что есть силы ударила его хлыстом по боку. Морлок осел и вдруг галопом рванул из конюшни.

Конюх хихикнул, провожая взглядом нетрезвую всадницу.

– Да, миледи, благородную кровь и породу сразу видно.

Тут на конюшню вбежала запыхавшаяся Бетани в сопровождении Вашеля.

– Ты должен был остановить ее, – воскликнула девушка, глядя вслед Дамиане. – Морлок не потерпит хлыста.

– Ей это пойдет на пользу, миледи. Пусть узнает, что силой не заставишь коня подчиниться. – Конюх вытер руки о чистую тряпку. – Да и всем остальным неплохо усвоить это.