Поединок с самим собой - [47]

Вот бы человеку так: родился — и через два дня уже ходит и говорит!..

И еще интересно: у слона всего четыре зуба. А когда эти зубы снашиваются, стираются, на смену им рядом прорастают четыре других. Раскрошатся и эти — вырастают еще четыре новых. И вот так у слона за его жизнь шесть раз сменяются все зубы.

Женя слушала не перебивая.

— Не сердись, Юлий, — сказала она. — Но ты меня очень удивил. Откуда ты это знаешь? Про слонов…

Юла нахмурился.

— Прочитал. Ты тогда так интересно говорила. Ну, я и взял книжку. — Он еще больше нахмурился. — А ты решила, я уж вовсе не читаю? Да? Только нельсоны и суплесы?

Женя отвела глаза.

— Не сердись, Юлий…

— Понимаешь, — сказал Юла. — Самое скверное в моей жизни — это нехватка времени. Ну, хоть разорвись. Все впритык. Зарядка, школа, обед, Квант, уроки, тренировка. А книги? Где взять время на книги? На театр? На кино? — Он хмуро, в упор посмотрел в Женины глаза. — Ты думаешь, мне не обидно? Думаешь, я не вижу, как ты и Венька обгоняете меня? А где выход? Бросить тренировки? Не могу. И не хочу.

Они опять долго шли молча.

Какая-то невидимая пичужка тоненько выводила:

— Пиу-пиу-фьють! Пиу-фьють!

Белка огненным комочком перелетела с дерева на дерево.

— Читаю перед сном и в трамвае, — сказал Юла. — И даже на переменах. Но мало этого. Ужасно мало…

Женя кивнула.

— Кстати, у меня к тебе просьба, — сказал Юла. — Раньше это делал Венька…

Он, запинаясь, рассказал про их с Венькой договор.

— Конечно! — воскликнула Женя. — С удовольствием! Буду отбирать тебе лучшие книги. И один самый выдающийся фильм в месяц.

Они вышли к морю. Берег был песчаный. Мокрый, слежавшийся, словно тщательно укатанный песок. А из воды торчали камни. Самые разные. И огромные, и маленькие, и отполированные водой, округлые, и с резкими крутыми изломами.

И на всех камнях сидели чайки. Неподвижно и молча. Издали даже казалось, что это не птицы, а какие-то белые наросты на камнях.

Вдруг несколько чаек взвились, полетели.

— Какой обман, — сказал Юла. — Чайки такие красивые, а кричат хрипло, противно.

Женя внимательно, чуть удивленно посмотрела на него.

— Да, ты прав.

Долго бродили они по берегу. Море лежало гладкое, тихое. Пахло йодом и водорослями. А вдали, как впаянные в бледную голубизну, чернели крохотные силуэты кораблей. Они почему- то не двигались, не дымили трубами.

— А знаешь, Юлий, — сказала Женя, когда они уже возвращались домой. — Ты меня сегодня удивил. И порадовал. Не сердись, но сегодня ты в моих глазах очень вырос…

— Потому что про слонов сказал, да? — усмехнулся Юла.

Женя поглядела на него задумчиво, мягко.

— И про слонов, — кивнула она. — И вообще…

Глава XV. ПЕРВЕНСТВО ЛЕНИНГРАДА

ла, готовый к схватке сидел на скамье, неподалеку от ковра, и ждал, когда судья-информатор объявит его фамилию.

Сейчас начнется его последняя встреча. И, если он выиграет… О, если выиграет, тогда он — чемпион Ленинграда! Правда, среди юношей. Но все-таки — чемпион.

Юла зябко ежился: его бил озноб. Мелкая, почти незаметная дрожь то и дело пробегала по телу.

Волновался он? Ну конечно! Но не так, чтоб уж очень… А дрожь вот никак не унять.

Его противник — Ариф Шарафутдинов — стоял у стены по другую сторону ковра. Он был прочно сбит, этот Ариф.

Смуглый, с широко расставленными глазами и крутыми скулами. А крепкие ноги словно вросли в пол.

Борцовский зал был нынче празднично расцвечен. Сверху, с галереи, опоясывающей весь зал, свисали яркие спортивные флаги. Легкие, шелковые, они колыхались на длинных, как копья, древках. Вокруг всего зала тянулось кумачовое полотнище: «Привет участникам юношеского первенства Ленинграда!».

Зал был полон. Участники состязаний, судьи и тренеры, врачи и администраторы находились внизу, возле ковров. А наверху, на галерее, разместились болельщики. Большей частью — молодые ребята; многие из них и сами увлекались борьбой. Но были среди зрителей и пожилые люди, и женщины. В углу, положив обе руки на перила, сидел полковник в сверкающем мундире; недалеко от него — какой-то старичок в очках с длиннющей бородой. Старичок был очень азартный. Все время что-то кричал, подсказывал борцам, возмущался судьями. И длинная борода его, как флаг, развевалась над залом.

Юла старался сосредоточиться. Последняя схватка… И надо победить. Непременно!

Он знал: Ариф любит атаковать. Смело и яростно штурмует он противника. Важно устоять в первые минуты схватки. И еще: атака — это всегда риск. Опытный борец отлично понимает это. Атакующий на миг как бы раскрывается, теряет устойчивость. Правда, это длится всего мгновение. Но вот эту секунду и надо использовать. На этом Юла и строил план будущей схватки. Тем более, что Ариф горяч не в меру и иногда в пылу атаки теряет контроль над собой…

…Раздались аплодисменты.

Кончила бороться очередная пара. Судья за столиком, наклонившись к микрофону, объявил:

— На ковер вызываются борцы полулегкого веса: Ариф Шарафутдинов и Юлий Богданов.

Ну, наконец-то! Юла встал, шагнул к ковру. Вот и наступила минута, которую он так ждал.

Он скользнул взглядом по галерее, по лицам болельщиков. Сейчас они сливались в сплошную ленту. И вдруг… Юла даже не поверил… Среди болельщиков, в углу, неподалеку от полковника и суетливого старика, он увидел Женю!