Поединок - [7]

«Опять кто-то прискочит в гости», – подумал нехотя Комаров, встречая жену с хлебницей. По утрам Иван пил чай, настоянный в термосе из чаги, листьев малины, смородины, земляники, кипрея, брусники. И вот уже девять дней не пил любимого напитка. Не встречался с другом, но не особо грустил. Думал каждое утро: «ничего, как-нибудь скажу поласковей, когда у Анечки иссякнет кулинарный зуд. Она опять встала в пять или в шесть утра». Не заметил, как покинула старинную металлическую кровать. «Со временем пройдёт», – размышлял Комаров, рассматривая жену, которая успела снять рабочую одежду.

– Принимай участие в этом праздники кулинарии… Какой-то конкурс, прямо сказать… Садись со мной, доктор кастрюльных наук.

– Что-то не хочется. Нанюхалась, напробовалась. Разве, что капельку.

– Гостей не будет? – удивился Иван, внимательно рассматривая столосодержание.

Сияющими васильковыми глазами Анечка внимательно следила за мужем. Ел он, как машина, если такие придумать успели, ел, как с голодного края, как после диеты, как… Анечка поняла, что и сегодня, она выполнила свой супружеский долг на «отлично».

– Ваня, на обед не опаздывай. Я тебе голубцы сделаю по-болгарски. Ты хлеб не ешь, а бери котлету. Мы на котлопункте всегда так ели.… Это, когда я на нижнем складе работала. И в Алипке, где начинала помощником повара у тёти Тани Бубийчук. Ты тогда в армии служил…

– Настоящее чудо, – сказал Комаров, приканчивая плов. – Такой каши с мясом я не ел никогда…

– …Ещё не пробовал моего экзаменационного блюда. Экзаменаторы моего карася в сметанном соусе всего съели. Так увлеклись, что друг у друга хлеб отнимали, в соус макали. Можешь представить, что поставили?

– Представляю. У тебя и за первые блюда оценка была… «десятка».

– Не смейся. – Аня замахнулась полотенцем. – Ешь, ешь. Сегодня морозяка под сорок. Не слышно даже самолётов. Обычно в это время моторы прогревают. Вот я тебе приготовила беляши, котлеты. Не попробовал ни одного. Я старалась. Ты только кусни, Вань. Меня мама научила такое тесто ставить. Ни в одном справочнике нет подобного.

– Анюта, побегу на автобус. Попробую. Честное слово…

На лицо девушки наползла хмурая тучка, губки обиженно покривились, и вся она стала жалкая и печальная. Казалось, вот – вот заплачет. Иван уже два раза целовал жену у порога, а она одной рукой заталкивала ему в карман полушубка свёрток, а другой – протягивала вилку с большим, как колесо, почти, как колесо от телеги, беляшиком

– На работе с ребятами поешьте. …Хоть кусочек откуси, хоть крошечку…

Беляш высокомерно хрустел тонкой корочкой. Убийственный аромат толкался и теснился в коридоре, сползая по ступеням на нижнюю лестничную площадку. Иван смотрел, как лицо Анечки алчно, почти вампирно, расцветало с каждым откушенным куском. И вот она улыбается, её васильковые глаза источают потоки сладостной любви и верности. Девушка поднимается над самоткаными половичками. Парит под самым потолком. Комаров смотрит украдкой на часы, стоящие на книжном шкафу, – свадебный подарок директора Березовского леспромхоза и его очаровательной певуньи жены, живших недалеко от Комаровых. А по рассказам бабушки – чета Немчиновых доводилась дальней роднёй. Отдав, голенькую вилку счастливой жене, Ваня впрыгнул в свои самокатанные валенки, и схватил ручку двери.

– Спасибо, дорогая, никогда такого роскошного завтрака не было в моей жизни. Ты просто кудесница кулинарного искусства…

– Ты ничего и не поел. – Эти слова Иван слышит утром и вечером. Он помнит, что лицо жены вновь начнёт омрачаться и гаснуть. – Холодец только поковырял, а винегрет почти весь оставил на тарелке. Разве можно так мало есть? Тебе бегать по лесам, по трапам. Я знаю, ты станешь таскать раствор и кирпичи. – Опять губки Анечки стали надутыми и печальными. Иван набросился на них и стал страстно целовать, чтобы они вновь источали любовь и счастье.

– Не грусти. Всё съем, – поспешно говорил Иван, открывая задвижку.

– Жду на обед. Такой сюрприз тебя будет ждать, мой милый.

Ничего, скоро у неё пройдёт этот кулинарный взрыв. Устроится на работу, некогда будет рано вставать. Иван подумал, что Анечка наготовила на комплексную строительную бригаду или на валочно-трелёвочное звено. Он ещё не понимал, что его ждёт впереди, какие семейные бури и смерчи обрушатся на его молодую голову.

А кто прогнозирует семейные смерчи и тайфуны? Все хотят жить тихо и размеренно в любви и взаимопонимании. Но всё, куда-то девается после свадьбы. Какими были хорошими невесты и женихи, а что с ними произошло? Никто не может понять, отчего распадаются прекрасные пары. У всех – своё.

3.

Иван сдерживает слово. Мальчишник.

Можно сходить в леспромхозовскую столовую, где готовили вкусно и подавали быстро. Строительное управление – СУ почти рядом. Намечалось собрание по взятию соцобязательств на следующий год. Работа на объектах спешно сворачивалась. Голосовать должны все.

Рейсовые автобусы редко ходили по нашему Белому Яру. Надеяться на услуги транспорта было бы ошибкой, поэтому добираться до квартиры, где его ждал обед, нужно самому и без иллюзий. Иван решил не обижать жену. Тем более, обещал Анечке не опаздывать. До пилорамы довёз на лошади знакомый парень по фамилии Махоткин из столярки. Вы не знаете его. Он только приехал. А тот Иван Махоткин, что работает инструктором в райкоме партии, ему никто. Однофамильцы. Похожи. Бывает в жизни и не такое.