Подземный мир. Нижние этажи цивилизации - [36]

 поскольку мы фактически уничтожаем их в процессе раскопок. Он всё же нашел интересное решение — создание металлических слепков гнезд.

В самодельной печи мы расплавили кусочки цинка со старых анодов, добытых Чинкелем на верфях. Затем, надев толстые рукавицы и взяв в руки тигель, мы обошли гнезда и залили расплавленный цинк во входные отверстия. Горячая серебристая жидкость, постояв на поверхности, ушла вниз: обитателями гнезда, к сожалению, пришлось пожертвовать. «Смерть, — сказал Чинкель, — естественная часть живой природы».

Рядом с одним из гнезд мы вырыли глубокую яму. Цинк заполнил каждую артерию, каждые комнатку и перекресток подземного лабиринта, а затем застыл. Спустя какое-то время мы осторожно вытащили форму из земли; она выглядела как загадочная реликвия старинной цивилизации.

Позже Чинкель добавил сделанные нами слепки к своей коллекции. Он выставлял их у себя в мастерской, где с потолка свешивались десятки металлических муляжей муравьиных гнезд, похожие на бронзовые люстры. Все они, объяснил он, созданы разными видами муравьев.

Некоторые из видов, между прочим, были довольно солидного размера.

И вот, взяв в руки один из слепков, муравейник, созданный видом Aphaenogaster floridana, чьи гнезда мы исследовали в лесу, я удивился, до чего же он похож на подземный город Деринкую, только в миниатюре.

Весь день мы молча работали, но теперь я не мог сдержаться и принялся рассказывать Чинкелю, зачем, собственно, приехал к нему. Я поведал ему о Уильяме Литтле, о бункерах эпохи «холодной войны», о подземных городах Каппадокии, о подземной кухне и жерновых камнях, которые выкатывали перед входом, когда подступал неприятель.

Это было только начало. Я собирался предложить Чинкелю новую теорию.

Форма муравьиного гнезда; предоставлено Уолтером Р. Чинкелем; фотография Чарльза Ф. Бэдлэнда, E28

Уилл Хант

Копание, хотел я сказать, — это, в сущности, наш первородный инстинкт, одно из простейших действий человека. Когда мы роем яму и спускаемся под землю, мы осуществляем древнейшее действо, восходящее к истокам эволюционного древа, минуя наших первых предков из числа млекопитающих, минуя первых позвоночных, приближаясь к истокам многоклеточной жизни. В нас имеется наследие наших роющих предков, вот что хотел я сказать, а потому мы не можем не ощущать древней и мощной связи с землей. Более древним и глубоким, нежели страх замкнутого пространства, нежели боязнь темноты или опасение быть похороненным заживо, оказывается чувство защищенности, появляющееся при обустройстве подземных ходов; это чувство, будто сама земля принимает нас в свои объятья. Возможно, бросающееся в глаза сходство муравьиных и человеческих нор, хотел я сказать, — суть напоминание о том, что мы всего лишь животные, взаимодействуем с землей так же, как и любое другое животное, вечно ищем одни и те же решения для одних и тех же вечных проблем.

Но прежде, чем я успел открыть рот, Чинкель вставил свой вопрос: «Что вы имеете в виду под "жерновыми камнями"?»

«Большие, круглые камни, — отвечал я. — Такие, в форме пончика. — Я вытащил блокнот и набросал для него рисунок. — Их выкатывали перед дверью, когда…»

Чинкель кивал, и когда я увидел выражение его лица, то остановился.

«В Коста-Рике есть вид муравьев, — сообщил он. — Называется Stenamma alas».

Этот вид только что открыл Джон Лонгино, коллега Чинкеля по Университету Вечнозеленого штата в Вашингтоне[56]. Вид Stenamma alas, объяснил Чинкель, постоянно выдерживал осаду со стороны другого, весьма воинственного вида — кочевых муравьев. Чтобы защитить себя от их атак, муравьи разработали любопытную тактику. «Рядом со входом в гнездо они держат наготове камешек нужного размера, — рассказал ученый. — Когда нападают кочевые муравьи, колония отступает в гнездо. Последний из муравьев закрывает вход камешком».

Муравьи вида Stenamma alas; предоставлено Джоном Т. Лонгино

Вскоре после отъезда из Таллахасси я написал электронное письмо Джону Лонгино. Свой ответ он сопроводил фотографиями гнезд Stenamma alas: рядом со входом в каждое лежало по камешку. Прилагалось и фото муравья — видимо, он шел последним, когда колония заходила в укрытие во время атаки: теперь он закрывал камешком вход в лабиринт. Лонгино сообщал: на прошлой неделе он поговорил с Чинкелем, вид Stenamma alas теперь называют «каппадокийский муравей».

Глава 6 ПОТЕРЯННЫЕ

Бывает: мы, в печали, без причины,

Поём. И без причины принимаем,

Что мы потеряны, освобождаясь

От прочего всего и избирая

Мир, где идем туда, куда желаем.

УИЛЬЯМ СТАФФОРД. «ОСВОБОЖДЕНИЕ»

Однажды вечером, 18 декабря 2004 года, в деревушке Мадиран на юго-западе Франции мужчина по имени Жан-Люк Жозуа-Верж забрел в туннели заброшенной грибной фермы и потерялся там. Жозуа-Вержу было сорок восемь лет, он работал в местном центре помощи инвалидам и страдал хронической депрессией. Оставив дома жену и четырнадцатилетнего сына, он сел в машину и отправился в предгорья, прихватив с собой также бутылку виски и упаковку снотворного. Он припарковал свой Land Rover в широком туннеле, ведущем в пещеру включил фонарь и побрел в темноту. Система туннелей, которые изначально были прорублены в известняковых холмах, когда строили меловой карьер, включала лабиринт общей длиной пять миль, состоящий из глухих коридоров, петляющих проходов и тупиков. Жозуа-Верж шел прямо, в какой-то момент повернул, затем повернул снова. Свет от фонаря становился всё более тусклым, пока батарейка наконец совсем не села; вскоре после этого,