Подземный меридиан - [13]
Из окна квартиры Борис Фомич оглядел местные «Черемушки». Они начинались за вокзалом — там новые и старые здания взбегали на гору, тянулись, как цыплята к наседке, к молочно–белому красавцу Институту металла. Новый район подступил к берегу пруда. Большие дома встали стеной и разделили город на старый, ветхо–серый, и молодой — торжественно–светлый. Дом Каировых возвышался над районом старого города. Это был один за тех многоэтажных красивых домов, которые были украшением Степнянска.
Борис Фомич с напускной веселостью сказал:
— Пойдем, Маша, в магазин.
— Зачем?
— Купим новое бра в коридор. Плафончик на кухню.
— Делать тебе нечего.
— Но ты же сама хотела. И верно — нехорошо: бордовые обои на стенах, а бра синего цвета.
— Хотела, а теперь не хочу. И вообще, Борис Фомич, я ничего–ничего не хочу. Хандра на меня напала, ты уж извини меня, не обижайся.
Борис Фомич снова подсел к жене, сердечно проговорил:
— Ну вот, ты опять меня называешь: Борис Фомич. Как называла студенткой в институте. Помнится, давно уж ты меня так не называла. Что с тобой, Машенька? Ты бы хоть открыла мне свою тревогу. Твоя озабоченность мучает меня. Я не могу спокойно работать. Не отдыхаю дома. Да и ты живешь в постоянной тревоге. Я же вижу…
Борис Фомич прижался губами к Машиной щеке.
Она не отстранилась, не шевельнулась, а лишь проговорила:
— Сбрил бы свои противные усы.
— Усы? Тебе не нравятся мои усы? Помнится, когда я отпускал их, ты не возражала. Но если ты находишь… я… пожалуйста. Я готов сейчас же…
Каиров подошел к стоявшему в углу комнаты высокому дорогому трельяжу, потянул шею, точно хотел коснуться губами стекла. Потом энергично шевельнул усами, как это делают тараканы, исследуя пищу. Жесткие коричневые волосинки ощетинились, словно пики. Теперь Борис Фомич и сам видел, что усы некрасивые, грубы, они полнят и без того полное, мясистое его лицо, оттеняют ярче желтизну глаз, высекая в них холодные, злые искры. «Если они мне кажутся такими некрасивыми, — с нетерпеливой досадой подумал Борис Фомич, — то как же она до сих пор выносила?» И он, не поворачивая к Маше лица, не взглядывая на нее, как–то юзом, правым плечом двинулся к двери и при этом как–то покорно, жалостливо ссутулился, втянул внутрь покатых, по–женски округлых плеч шею и вышел из комнаты. Пересекая коридор и входя в открытую дверь ванной комнаты, он машинальным движением руки погладил свою лысину и при этом, кажется, ещё больше ссутулился, ещё глубже втянул шею.
В ванной комнате, размешивая мыльный порошок перед зеркалом, Каиров снова пошевелил усами, и снова они показались ему грубыми, неэстетичными. Он быстро намылил их, решительно сбрил. Помыл лицо горячей водой. Щеки от горячего компресса раскраснелись, глаза торжествующе засветились. Он повернул лицо влево, вправо и, к радости своей, увидел, что помолодел лет на десять. Открытие это его обрадовало, и он, торжествующий, снова вышел к жене.
Самарин переводился из цеха в институт.
В последний раз придя в бригаду, он стал разбирать свой ящик. Время от времени поднимал над головой инструмент, говорил:
— Братцы, кому нужны пассатижи?.. Тебе, Федя? Бери. У кого нет микрометра?.. Возьми, Саня, на память о бригадире. А что бы тебе, Петро, подарить?.. — И сам подносил товарищу инструмент.
Это были ребята, с которыми Андрей собрал, смонтировал не один десяток малых и больших электронно–вычислительных машин. А с Петром Бритько и Сашей Кантышевым он объездил многие страны, где осматривал, принимал, а затем транспортировал оборудование, купленное у капиталистов, устанавливал его на отечественных заводах, в институтах, академических центрах. Эти ребята, не хуже иных инженеров, могли судить об электронной технике в разных странах, о степени добросовестности фирм и компаний, о талантливости инженеров, создающих электронную технику. Они и сами были конструкторами и изобретателями; каждый из них творит, доделывает «на ходу», не оформляя патентов, не требуя вознаграждений. Самарин с друзьями стояли возле стола, на котором были разложены части, узлы, детали портативной электронно–вычислительной машины, над которой бригада в свободные от своих основных занятий часы работала вот уж много месяцев. Большая мечта Самарина — машина, призванная, по его замыслу, поступить на вооружение каждого диспетчера шахты. Она так и называлась: СД‑1 — «Советчик диспетчера».
— Как же доводить её будем? — не поднимая на Самарина глаз, буркнул Кантышев.
— Да что ты в самом деле, — толкнул его в плечо Петр Бритько, невысокий, крепкий паренек с живыми черными глазами, — причитаешь, словно на похоронах. Бригадир как работал у нас в цехе, так и будет работать. Ему только ранг служебный повышают. — И, обращаясь к Самарину: — Так я понимаю дело, Андрей?..
— А куда ж я от машины? — согласился Самарин. — С вами её делал, с вами буду и заканчивать.
Кантышев взглянул на Андрея: в его зеленоватых, несколько округлых глазах влажным блеском засветилась радость.
В цех вошел директор института Шатилов. С минуту постоял у двери, оглядел участки и, увидев Самарина, направился к нему.
— Поздравляю, — протянул он руку Андрею. — Полагаю, наука в вашем лице приобретает полезного мужа. — Шатилов коснулся толстым несгибающимся пальцем разложенного на столе проводника. — Слышал я, физики столичные вашим диспетчером заинтересовались. Что ж их тут, извините за невежество, может привлекать?..
«Оккупация» - это первая часть воспоминаний И.В. Дроздова: «Последний Иван». В книге изображается мир журналистов, издателей, писателей, дается широкая картина жизни советских людей в середине минувшего века.
Антисионистский роман-воспоминание о времени и людях, о писателях и литераторах. О литературных и не только кругах. И о баталиях, что шли в них.
Третья книга воспоминаний Ивана Дроздова, отражающая петербургский период его жизни, по времени совпадающий с экономическими и политическими потрясениями в нашей стране.Автор развернул широкую картину современной жизни, но особое внимание он уделяет русским людям, русскому характеру и русскому вопросу.
Книга состоит из двух частей: очерка И. Дроздова «Тайны трезвого человека» и материалов Г. А. Шичко, раскрывающих разработанный им и проверенный на практике опыт, отрезвления алкоголиков. Писатель И. Дроздов первый описал опыт Г. А. Шичко и напечатал большой очерк о ленинградском ученом и его методе в журнале «Наш современник» (№ 2, 1986 г.) Здесь этот очерк дается в расширенном виде, в него вошли рассказы о современных отрезвителях, учениках и последователях Г. А. Шичко.Книга послужит ценным пособием для пьющих, желающих стать на путь трезвости, поможет инструкторам-отрезвителям глубже овладеть методом Г.
При нерадивом отношении к своему здоровью можно быстро израсходовать жизненные силы, даже если человек находится в наилучших социальных и материальных условиях. И наоборот. Даже при материальных затруднениях, многих недостатках разумный и волевой человек может надолго сохранить жизнь и здоровье. Но очень важно, чтобы о долголетии человек заботился с молодых лет...
Роман — откровение, роман — исповедь русского православного человека, волею судеб очутившегося в среде, где кипели страсти, закладывались мины под фундамент русского государства. Автор создаёт величественный образ героя новейшей отечественной истории, его доблесть и мировая душа раскрываются в жестоких столкновениях с силами зла.Книга отсканирована и подготовлена для публикации в сети Интернет на сайте www.ivandrozdov.ru участниками Русского Общественного Движения «Возрождение Золотой Век» с разрешения автора.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Трафальгар стрелка Шарпа» герой после кровопролитных битв в Индии возвращается на родину. Но французский линкор берет на абордаж корабль, на котором плывет Шарп. И это лишь начало приключений героя. Ему еще предстоят освобождение из плена, поединок с французским шпионом, настоящая любовь и участие в одном из самых жестоких морских сражений в европейской истории. В романе «Добыча стрелка Шарпа» герой по заданию Министерства иностранных дел отправляется с секретной миссией в Копенгаген.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.