Подземелье ужасов - [14]

– Мы на месте, – сказал дядя Гена, повернувшись к Центу. – Вот вход. Внутри вы найдете все, что я перечислил. Теперь мы можем идти?

– Можете, – не сдержав усмешки, ответил Цент. Он не мог понять, действительно ли дядя Гена держит его за идиота, или просто тыкает наугад – авось прокатит.

Изверг из девяностых указал пистолетом на металлическую дверь.

– Вы пойдете туда, – сообщил он. – Первыми. А мы за вами.

– Мы же договорились… – обиженно загудел дядя Гена.

Цент навел на него пистолет и нахмурил брови.

– Мы договорились, это да. Договорились, что вы отведете нас к великим запасам еды, оружия и амуниции. А не к железной двери, за которой скрывается непонятно что. Как только я увижу свою тушенку, вы можете быть свободны. Но не раньше.

Он кивком головы указал на дверь, и повторил приказ:

– Отпирай ее! Живо!

Дядя Гена уронил голову и поплелся исполнять полученное распоряжение.

6

Чтобы провернуть ручку, пришлось попотеть. Вначале ее тянул один дядя Гена, затем к нему присоединились Саша и Вова. Потянули, кряхтя от натуги. И тут Вова почувствовал, что сейчас разразится катастрофа. В его животе творилось нечто страшное, нечто такое, природу чего он не понимал.

– Эй, ты куда это намылился? – крикнул ему Цент, когда Вова, на полусогнутых ногах, попытался забежать за другую сторону холма.

– Мне надо! – приплясывая, и корча гримасы страдания, признался Вова слезным голосом.

Цент навел на него пистолет.

– Терпи! – приказал он. – Или ты не мужик?

Вове очень хотелось быть мужиком, но в животе уже бушевала настоящая буря. Он понял, что не вытерпит.

– Я не могу! – простонал он. – Пожалуйста, отпустите меня.

– За дурака вы меня держите, или как? – удивился Цент. – Никто не уйдет с моих глаз. Ясно?

Вова понял, что сейчас разразится катастрофа, и он совершит грязное дельце на глазах своей возлюбленной. Если Катя увидит все это, она никогда не захочет быть с ним. Он бы, на ее месте, не захотел.

– Я вас прошу! – рыдал он. – Войдите в мое непростое положение!

– Нет! – отрезал Цент. – Если приспичило, то устраивайся здесь, у меня на виду. Или так, или терпи.

Терпеть уже было невозможно, и Вова, мысленно прощаясь с надеждой на большую и чистую любовь, выбрал меньшее из двух зол. Оно было ненамного меньше другого зла, но все же меньше.

Он едва успел спустить штаны и присесть, как слабительное показало свою силу. Вова выпил минералки больше всех, вот и доза коварного препарата ему досталась лошадиная. Точнее – слоновья.

Такого позора Вова прежде не переживал, и очень надеялся, что не переживет никогда. Напрасно наделялся.

Первым над ним засмеялся бездушный изверг Цент. Прямо-таки захохотал, глядя на сидящего на корточках юношу с красным от стыда и мокрым от слез лицом, из которого со свистом и грохотом вылетали последствия передозировки слабительным средством. Второй засмеялась Машка. Следом за ней Таня, а потом Саша с дядей Геной. Катя крепилась долго, но когда она залилась звонким хохотом, Вове реально расхотелось жить.

Лишь одного человека не насмешило чужое унижение – Владика. Тот вообще не понимал, что тут смешного. Ну, ему было ясно, почему ржет Цент – тот всегда любил посмеяться над чужим горем. Но с остальными-то что? Или они думают, что сами никогда не окажутся в такой же ситуации, как несчастный Вова? Если так, они плохо знают Цента.

– Да отоприте вы уже, наконец, эту дверь, пока Вова бесстыдник не загромоздил все подступы! – сквозь смех потребовал Цент.

Дядя Гена и Саша навалились на колесо, и то медленно сдвинулось с мертвой точки, издавая отвратительный визг и скрежет. Они провернули колесо трижды, затем потянули его на себя. Взвыли ржавые петли, и толстая дверь медленно приоткрылась. Пока все смотрели на черный прямоугольник входа, Вова быстро подтерся листиками с ближайшего куста, и попытался принять самый невинный вид, дескать, ничего не случилось.

– Идем внутрь, – скомандовал Цент. – Вы первые, мы за вами.

– Всем идти необязательно, – намекнул дядя Гена. – Я мог бы один показать вам все, а остальные….

– Останутся валяться здесь, зверски убитые, – закончил за него Цент. – Мне что – сто раз повторять? Живо все внутрь!

Почти сразу за дверью начиналась железная винтовая лестница, уводящая куда-то во тьму. К счастью, участники экспедиции захватили с собой фонарики.

Ступени и перила были покрыты толстым слоем бурой ржавчины, которая явно указывала на то, что уже многие годы нога человека не ступала в это подземелье. Звуки шагов эхом скатывались вниз и терялись в загадочных глубинах. На бетонных стенах колодца сверкали капли конденсата.

– Как давно построили этот бункер? – спросил Цент. Голос его прозвучал непривычно глухо, будто он произносил речь, сидя в пустой бочке.

– Я точно не знаю, – признался дядя Гена. – Давно. Еще в пятидесятые годы.

– А консервы с тех пор не испортились? – забеспокоился Цент о самом дорогом и милом сердцу – о еде.

– Запас пищи периодически обновлялся. В последний раз это случилось в конце перестройки. Но ты не волнуйся, эти консервы могут храниться сотни лет.

– Хорошо бы, – произнес Цент. – Прямо не терпится их отведать.

– И тогда ты нас отпустишь? – уточнил дядя Гена.