Подводный ас Третьего рейха - [65]

Машина выехала в сторону Кокфостерса. Проезжая мимо Букингемского дворца, Кризи обратил внимание своих спутников на разрушения, вызванные недавним воздушным налетом. Кречмер был потрясен, увидев, что бомбы упали совсем рядом с королевским дворцом. Он искренне расстроился, увидев, как сильно пострадал совершенно не военный объект. Проезжая мимо, Кризи из окна машины показал Кречмеру парк Святого Джеймса и добавил, что очень любит эти места весной. Каждое утро по дороге в Адмиралтейство он имеет возможность наблюдать за пробуждением природы к новой жизни.

Машина остановилась возле Адмиралтейства, и Кризи вышел. Кречмер поблагодарил английского офицера за гостеприимство, они с искренней симпатией пожали друг другу руки. Затем машина поехала дальше. После недолгого молчания «Бернхардт» проговорил:

— Вы первый из известных мне пленных, с которым так обращаются. Наверное, капитан Кризи считает вас очень важной персоной. А может быть, это остатки удачи, дарованные вам вашей золотой подковой.

Кречмер слабо улыбнулся:

— Возможно. Жизнь покажет.

Глава 14. Война за тюремной решеткой

В Компостере, особняке, приспособленном для содержания пленных, жизнь шла своим чередом. Офицеры жили в главном здании, нижние чины — в надворных постройках. Кречмера поместили в маленькой комнате на первом этаже, в которой стояли кровать, шкаф и стол. У него отобрали одежду и личные вещи, а взамен выдали рубашку цвета хаки без воротника, шорты, зубную щетку и противогаз. Позже он сам сделал воротничок из нижнего края рубашки.

На первой неделе заключения армейские офицеры, выполнявшие функции охранников, решили поиграть в футбол, тем более что неподалеку располагалось вполне подходящее поле. В офицерской команде не хватало трех игроков. На их место пригласили Кречмера и еще двух немецких офицеров. Он впервые за долгое время получил возможность заняться физическими упражнениями, поэтому начал игру слишком энергично. Уже на первых минутах он резко оттолкнул английского сержанта. Тот упал и при этом окинул Кречмера таким ненавидящим взглядом, что он сразу же пришел в себя. Оставшуюся игру он провел осторожно, следил за каждым своим движением и ни на минуту не забывал, что является пленным, а все остальные — его охранники.

Спустя несколько дней Кречмер обнаружил, что члены его команды, которых разместили в переоборудованных конюшнях, находятся в довольно-таки тяжелых условиях. Они спали на грязном постельном белье и очень скудно питались. В ответ на многочисленные жалобы им было сказано, что земные проблемы их уже не должны волновать, потому что их со дня на день расстреляют. Кречмер сразу же понял, что все это является частью продуманной кампании, направленной на то, чтобы заставить людей выдать известную им информацию о Лориенте и тактике немецкого подводного флота. Он послал своим людям записку, в которой утверждал, что англичане блефуют и что ни при каких обстоятельствах нельзя сообщать им ничего, кроме своего имени, звания и воинского подразделения.

Однажды утром, после двух недель заключения, в Компостере снова появился «Бернхардт» и пригласил Кречмера на чай в офицерскую столовую. Когда они расположились за столиком в углу, английский офицер показал Кречмеру полоску бумаги, переданную в Кокфостерс из Адмиралтейства. В ней сообщалось, что 1 марта Кречмеру присвоено звание капитана 3-го ранга. Такое же звание посмертно получил Прин. Соответствующее объявление прозвучало по немецкому радио, было перехвачено в Адмиралтействе, которое позаботилось официально уведомить об этом событии Кречмера. Во время чая к их столику несколько раз подходили английские офицеры, — в результате Кречмер получил ряд приглашений выпить перед ужином в ближайшие дни.

На третьей неделе заключения Кречмера и его команду снова отвезли в камеру номер 1 в Куммингтонит-Гардения, и допросы возобновились.

Теперь вопросы были политического характера. Англичане желали знать, что немецкие моряки думали о войне и ее дальнейшем развитии. Кречмер неизменно отвечал, что являлся командиром подводной лодки, поэтому не знаком с вопросами глобальной стратегии и не вхож в высшие политические круги. По его личному мнению, Германия должна была двигаться на восток. То, что фронт оказался на западе, в общем ничего не меняло. Германия все равно обречена на победу. Война в Греции уже началась, и следователей крайне интересовала его оценка перспектив итало-германского союза. Они предполагали, что затруднительное положение немецких войск означает конец Германии.

— Мы победим не более чем за шесть недель, — резко сказал Кречмер.

Война в Греции действительно завершилась спустя семь недель после ввода немецких войск.

Кречмера спросили, является ли он сам или его люди членами нацистской партии. На этот вопрос он с уверенностью ответил отрицательно, хотя и не ждал, что ему поверят. Но к его немалому удивлению, проводившие допрос офицеры сказали, что давно уже знали об этом. Кречмеру оставалось только продолжать удивляться, когда ему зачитали его же собственную подробнейшую автобиографию, где нашла отражение вся его деятельность начиная с шестнадцати лет, когда он окончил школу. Он так никогда и не узнал, откуда англичане получили эти сведения, и уже в который раз пожалел, что немцы никогда не интересовались информацией о британских командирах.