Подводные камни - [7]
— Отец, я не понимаю, к чему этот наш разговор? — с едва заметной ухмылкой заметил Андрей. — Я студент, я учусь, я стараюсь делать все, как вы говорите, а маленькие слабости мои, неужели они непростительны?
— Непростительны не твои слабости, а то, к чему они приводят! — хмуро бросил Павел Ильич, не переставая осматриваться в комнате.
— Что произошло? Скажите мне, наконец!
— Сказать ему, видите ли! — Павел Ильич снова подскочил к Андрею, но удержался от того, чтобы дать ему оплеуху или схватить за шею и как следует потрясти. — Рассказать, видите ли, ему, как он мертвецки пьяный приехал на извозчике, а извозчик этим воспользовался и чуть не обесчестил твою сестру. Понимаешь ты это? Понимаешь, что в этом есть и твоя вина, Андрей? Если бы не твоя развязность, если бы не вино, то ничего бы не было! Как это я недосмотрел за тобой?
— Недосмотрели? Отец, я был в обществе, в котором принято немного выпить вина. Если бы я отказался, на меня посмотрели бы как смотрят на детей, которые капризничают. А от вина мне дурно, вы же прекрасно это знаете!
— Вот заладил, дурно ему, видите ли! — Павел Ильич потер переносицу и уже стоя в дверях, добавил: — Ты думаешь, что Тане легче от того, что тебе дурно? Всем нам легче от того, что тебе дурно? Тебе должно быть дурно от того, какой ты ничтожный, от твоей лени и избалованности, будто ты этого сам не чувствуешь! Мой сын! И это мой сын!
Дверь хлопнула, Павел Ильич вышел. Андрей усмехнулся:
— От вас всех мне дурно! Не дано вам понять всего, к чему я стремлюсь. Господи, как тяжело, а вы все суетитесь, без конца суетитесь, аж голова кругом идет от вашего мельтешения!
Андрей кое-как оделся, проскользнул на лестницу, спустился вниз, а оттуда сразу на кухню. Его никто не заметил, все, по-видимому, были в гостиной. На кухне было промозгло, печь не топилась.
— Проша! — тихо позвал Андрей.
Никто не отозвался — это было удивительно, потому что Прасковья всегда ждала, когда Андрей проснется, чтобы принести ему воды для умывания, помочь одеться или напоить молоком со свежим белым хлебом. Он прислушался к разговорам в гостиной, доносившимся через коридор. Голоса Прасковьи он не расслышал, зато доносились причитания Александра Матвеевича. Андрей знал его с детства. Александр Матвеевич лечил Андрея и Татьяну, когда они болели: Павел Ильич считал, что он, как отец, не может этого делать, это противоречило его убеждениям о том, что чувства не могут совладать с разумом и знаниями, которые и требовалось применить в таких ситуациях. По правде говоря, Александра Матвеевича Андрей терпеть не мог, хотя и старался не показывать виду, чтобы, не дай бог, не потерять расположение отца.
«Ну вот, и этот старикан здесь, сплошное занудство», — подумал Андрей, кое-как умылся и показался в передней. В гостиной на диване, укрытая двумя одеялами, лежала Татьяна, рядом сидел Александр Матвеевич, растрепанный, одетый по-домашнему, и щупал у Татьяны пульс, за его спиной стоял отец. Вся эта их растрепанность, жалкий вид сестры, одеяла контрастировали со скромным, но все-таки убранством гостиной, с огромным персидским ковром, пианино, зеркалом и золочеными канделябрами.
— Сестра? — Андрей силился рассмотреть, что с ней, но из-за плеча Александра Матвеевича не было видно совсем ничего. — Нигде не могу найти Прошу, она уже вернулась из церкви?
— Проша сегодня не ходила никуда, — спокойно ответил Павел Ильич, даже не оборачиваясь к Андрею. — Неужели только тебя не заботит здоровье Татьяны? Она же твоя сестра, или ты позабыл?! Или позабыл, что все это произошло из-за тебя?
— Заботит, отец, вот, я пришел узнать, как она, и понять, что случилось, — Андрей немного попятился назад. — Проклятый извозчик, найти бы, да наказать, как следует, на каторгу таких! И все же, где Проша? На кухне ее нет, а вы говорите, что не ходила никуда.
— А тебе все Проша, прислуга ему нужна, сделать то, другое, третье, — не унимался Павел Ильич, проглатывая от обиды и волнения слезы. — Не прислужница она тебе, не крепостная! Ты забываешься…
— Умоляю вас, Павел Ильич, не нужно этого сейчас, нижайше вас прошу о тишине, ей нужен покой, — засуетился Александр Матвеевич и привстал.
«А что, если она сейчас возьмет и скажет, в самый неподходящий для этого момент? Скажет все как на духу? Нет, я оправдаюсь, скажу, что она бредит. Точно, бредит. Душевные терзания, воспоминания о произошедшем ночью. А если все-таки укажет на меня? Конечно, укажет! Я был рядом с ней, но мне было дурно, ведь я совершенно ясно об этом сказал! Да, перебрал я вчера, не отрицаю. Впрочем, так ей и надо, подвернулась под руку в самый неподходящий момент», — Андрей про себя улыбнулся, но тотчас же спохватился и, сделав вид, что ему невыносимо больно, закрыл руками лицо.
Павел Ильич нервно мерил шагами комнату, переходя из угла в угол и поглядывая в то самое зеркало, в котором восемью часами ранее Татьяна искала глаза Андрея, но так их и не нашла.
— Может, велеть звать полицию? — предложил вдруг Андрей. — Может, удастся разыскать того извозчика?
— Исключено, совершенно исключено, — прошептал Александр Матвеевич.
Праведник в мире грешников выглядит далеко не благопристойно. Скорее, именно он подрывает сложившиеся устои, пытаясь что-то изменить и переделать на свой праведный лад. Как поступить, если на уме сплошь сомнительная любовь, а вокруг предлагают вполне благопристойный секс? Бороться? А если уступить? Но поможет ли это…
Роман «Ирония фарта» совсем не о том, как молодая талантливая девушка добивается впечатляющих успехов в шоу-бизнесе. И не о юности с присущими ей тревогами и мечтами о будущем. И не о любви, достающейся огромной ценой, как во многих других романах. Он о том, как раскрываются скрытые в нас возможности и для тех, кто, быть может, все еще чуточку сомневается в своих силах.
Любопытство, деньги и случайность — компоненты одного странного коктейля под названием жизнь. Этот коктейль все готовят по-разному: у одних получается больше случайности и меньше любопытства, у других больше денег и меньше случайности, у третьих и вовсе одно любопытство и ни намека на деньги. Казалось бы, нарушение пропорций портит вкус и впечатление. Но одна лишь капля любви исправляет всё.
Куда повернутся судьбы тех, кто столкнулся с несправедливостью и злом лицом к лицу? Приоткроем тайну: вслед за этим к героям повестей “Между двух гроз” и “Чужое счастье” пришла не горечь поражения и собственного бессилия, а понимание того, что всё в мире взаимосвязано, что зло никогда не остаётся без наказания, пусть и произойдёт это тихо и незаметно для посторонних глаз. Но точно не для Ваших.
"Пару штрихов тому назад" - это роман, от которого по спине бегут мурашки. Талант, дата рождения и чужие ошибки - все это может заставить бросить привычную жизнь и против своей воли оказаться в сырых застенках. Но как поступить с единственной ниточкой, единственной надеждой на спасение и возвращение обратно? Последний шанс сбивает с толку, заставляет страдать, но это лучше, чем вовсе лишиться его. .
Кто знает, что будет впереди, какие испытания, обретения и потери ждут своего часа, где встретит нас любовь? Судьба совершает порой непредсказуемые повороты, чтобы преподнести подарок, когда ты уверен, что все хорошее уже закончилось и впереди не ожидаешь ничего светлого и счастливого. Но прежде судьба проведет человека через цепь проверок, чтобы сделать подношение, которое не мог предвидеть и ожидать. Может ли страсть залечить душевные раны или хотя бы сделать так, чтобы они ощущались не так явно, не врезались бы в душу, не причиняли боль?.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.