Подводные камни - [40]

«Фу, а еще таких культурных из себя изображаете. Если бы я не появилась тут, так и заросли бы грязью. И нужны вам ваши денежки в такой грязи? Вы даже не заметите, как они станут моими, вытряхну точно так же их из вас. И все».

Марина отдавала себе отчет в том, что нельзя торопиться, привлекать к себе лишнее внимание, заставлять Волковых думать, что в домработницы она пошла из-за каких-то темных намерений, а не из-за стесненности в финансах и желания начать новую жизнь. Но все же азарт в Марине был и временами выплескивался наружу.

Найдя в холодильнике кусок засохшего сыра, Марина натерла его на терке, чтобы посыпать макароны. На большее ее кулинарных фантазий не хватало, да и теперь уже холодильник был совершенно пуст, как будто его освободили, чтобы хорошенько помыть, а потом забыли снова заполнить продуктами.

— В этом доме действительно все как по часам, — не удержалась и воскликнула Марина, когда ровно в час дня Екатерина повернула ключ в стеклянной двери и, обнаружив, что дверь открыта, зашла на веранду, что-то напевая, скинула обувь и куртку и прошла на кухню. Но тут же замолчала и надела маску хорошей девочки.

— Мариночка, я так проголодалась, чем порадуешь?

— Макароны с сыром, больше ничего нет, холодильник совсем пуст, — Марина развела руками. — Даже у кота корм заканчивается.

Кот вертелся тут же, у ног Марины, ожидая очередной подачки в виде кусочка курицы. Но порадовать его Марине было нечем.

— Макарошки, — обрадовалась Екатерина, — как давно я их не ела.

«Да вы вообще хоть что-нибудь едите? Макарошки их радуют, картошка в мундире еще больше, а от каши они просто в обморок падают. Неужели у вас так много бабла, что вы только его и едите, а нормальная еда после них в глотку не лезет? Теперь понятно, что за домработница им нужна! Составить компанию, чтобы не скучно было жить. И было, чем закусить. И грязищу из комнат убрать. Там, наверное, год не убирали. Ну, давайте есть эти ваши макарошки. Я их уже видеть не могу».

— Как массаж? Как спина? — спросила Марина, когда Екатерина сбегала к себе наверх и, переодевшись, вернулась. — Все в порядке?

— Ой, Мариночка, все просто отлично. Встретилась с подругами, поболтала. Скажите, Марина, а какого цвета юбку и блузку вы бы хотели носить?

Марину раздражали такие разговоры, ведь фактически ее мнение здесь не играло никакой роли. Не хочет коричневый — будет голубой цвет, не хочет голубой цвет — будет, скажем, красный. Разве в цвете дело?

— Знаете, Екатерина, мне совершенно все равно. Я полностью полагаюсь на ваш вкус. Вам же меня в этом наряде видеть. И в нем я буду ходить только здесь. Так что к чему эти беседы. Делайте, как знаете. И я буду делать, как знаю и как умею. Вам добавить еще макарон?

— Да, если можно.

Как и предполагала Марина, все решилось само собой и без лишних выяснений. В магазине, куда привезла ее Екатерина, нужного размера нашелся лишь один комплект одежды — темно-синий. Примеряя его, Марина распустила свои рыжие волосы и расстегнула верхнюю пуговицу на сорочке, похожей на наряды советских школьниц — их Марина видела на фотографиях, которых было множество в комнате ее бабушки, бывшего директора школы. После смерти бабушки большинство этих фото Марина уничтожила, но на нескольких из тех, что остались, бабушка была запечатлена вместе с ее любимыми учениками.

Марина взглянула на себя в зеркало и из примерочной крикнула Екатерине: «Ну вот, школьница, только бантиков не хватает!».

— Отлично, мы берем, — сказала Екатерина, едва увидев домработницу в таком наряде.

За продуктами Марина отправилась одна — с Екатериной они договорились, что она заедет ровно часа через полтора. Екатерина сказала что-то по поводу того, что ей нужно купить какие-то лекарства. Но Марина прекрасно понимала, что причина в другом: для хозяйки было зазорно появиться в магазине вместе со своей домработницей, да еще и выбирать при этом продукты. Их могли увидеть, и тогда прощай ее имидж успешной, уверенной в себе женщины — такие с прислугой по магазинам не шатаются.

Марина сжимала в руках карточку и искала глазами банкомат, где бы можно было посмотреть баланс. Ее интересовало, сколько же денег там на самом деле, насколько доверяет ей Волков и в какую сумму оценивает это доверие. Марина, волнуясь, ввела пин-код и обомлела: на экране высветилась шестизначная сумма.

«Вот это да! Даже если я ничего не смогу заполучить от Волкова другого, я запросто могу взять эту карточку, быстро снять деньги, пока он не успел опомниться и все заблокировать. А после — прости, прощай. И несколько месяцев я буду богатенькой! Нет, все-таки молодец, Вика, ругаю ее, а на нормальных мужиков у нее нюх есть. Только вот пользоваться им не умеет. Что ж, научим».

Марина нажала «Завершить операцию», но банкомат не реагировал, завис и не отдавал карточку.

«Так, стоп, успокойся, все пока в порядке, он просто тормозит. Только бы Волков не узнал, что я смотрела баланс и вообще совала карточку в банкомат. Ведь он тогда подумает, что я хочу его обчистить. Нет, надо что-то придумать. Проклятье!»

— Что, карточка застряла? Так и надо! — охранник магазина, прыщавый парень в висевшей мешком черной форме и фуражке ходил вокруг и злобно посмеивался. — Много вас таких ходит. А банкомат он же не железный. Еле работает, а вы все равно суете туда карточки и тыкаете по кнопкам. Разве так можно?