Подводные асы Третьего Рейха - [17]
И как же поступать с экипажами потопленных судов? Прин не знал ответа на этот вопрос, о чём свидетельствует запись в журнале боевых действий U 47, сделанная им в тот же день:
«После сегодняшнего потопления я спрашиваю себя, что делать командиру подводной лодки в плохую погоду с экипажем затонувшего парохода? И что ему делать, если пароход радировал в эфир? Тогда действия командира стеснены 74-й статьёй призового права. Можно только использовать судно в качестве места содержания с призовой партией на борту, что обеспечит хорошую защиту жертвам подводных лодок, но что тогда станет с призовой партией?»
Сами виноваты?
Ответ на свой вопрос Прин получил 7 сентября, встретив английский пароход «Гартавон». Когда в 17:47 U 47 всплыла перед ним, тот сразу начал радировать «SOS» в эфир. Чтобы заставить «англичанина» замолчать, Прин дал по нему три выстрела из палубного орудия. Один из снарядов случайно попал в антенну, прервав сигналы «Гартавона». Тот сбавил ход, экипаж спустил шлюпки на воду и покинул судно.
Дальнейшие события сняли с Прина чувство ответственности за английскую команду. Внезапно пароход начал разворачиваться и двинулся прямо на U 47. Лодка чудом увернулась от его форштевня и открыла огонь из орудия по мостику и машинному отделению: немцы подумали, что «Гартавон» является судном-ловушкой. Впоследствии, когда выяснилось, что весь экипаж парохода находился в шлюпках, Прин предположил, что, покидая судно, его капитан заклинил штурвал «право на борт» и дал полный ход в надежде на таран подлодки.
U 47 произвела по описывающему циркуляцию «Гартавону» два неудачных торпедных выстрела: первая торпеда попала в цель, но не взорвалась, вторая изменила направление хода и прошла мимо. Тогда Прин решил пустить пароход на дно артиллерией. Перед открытием огня он подошел к шлюпкам и спросил у противников, нуждаются ли они в помощи. Получив отрицательный ответ, Прин расстрелял судно и ушёл, предоставив англичан воле волн. Позже их подобрал проходивший мимо шведский танкер.
Инцидент с «Гартавоном» стал последней каплей, переполнившей чашу терпения Прина. Действия против судоходства в районе, патрулируемом французскими эсминцами, были слишком опасны. Попытки остановить британские суда в рамках призового права с каждым разом становились всё труднее. Англичане использовали радио и всячески сопротивлялись досмотру. Поэтому, останавливая их, Прин постоянно задавался вопросом: «Возможно, эсминцы будут держаться подальше сегодня?!»
Дав радиограмму в штаб, вечером 7 сентября U 47 начала возвращение на базу. 15 сентября, потратив на обратный путь восемь суток, лодка прибыла в Киль. Прин доложил Деницу о подробностях похода, включая потопление трёх судов общим тоннажем 8270 брт. Командующий счёл его действия правильными и наградил Прина Железным крестом II класса.
Хорошо быть французом
Как видно на примере Гюнтера Прина, подводным лодкам было непросто действовать в рамках довоенных договорённостей о ведении подводной войны, которые накладывали на них ряд обязательств, порой трудновыполнимых. Соблюдение «Подводного протокола» напоминало бой только одной рукой. Но в итоге приказы Гитлера о неприкосновенности кораблей и судов под французским флагом поставили подводников в тупик, связав им и эту «руку».
Ситуация сложилась парадоксальная. Упомянутый приказ от 6 сентября 1939 года привёл к тому, что статус французских судов делал их неприкосновенными для немецких подлодок несмотря на то, что Франция объявила Германии войну. В результате нейтральное судно могло быть остановлено и осмотрено в рамках призового права с последующим его захватом или потоплением в случае нахождения на борту контрабанды, а французское – нет. Таким образом, командир подлодки должен был сначала узнать, является ли судно французским, а уже потом его останавливать. Но порой это было невозможно сделать: например, ночью или рядом с вражеским берегом.
Этот приказ создавал ещё одно неудобство: подлодки подвергались опасности во время сближения с военными кораблями или судами в составе конвоя из-за того, что на расстоянии было трудно определить его национальность. Если перед атакой цель идентифицировалась как «француз», то нападение должно было быть приостановлено. Однако если подлодка при этом уже себя обнаружила, то она могла подвергнуться преследованию, так как французские ВМС не имели приказа щадить противника. И если немецкие подводники пытались установить национальность конвоя прежде, чем открыть по нему огонь, они серьёзно рисковали.
Наивысшей точки в своей нелепости ситуация с запретом действий против французов достигла, когда в Атлантике и Ла-Манше появились англо-французские конвои, перебрасывавшие войска во Францию. Связанное по рукам и ногам приказом избегать инцидентов командование кригсмарине не могло дать разрешение их атаковать. Пытаясь исправить ситуацию, гросс-адмирал Редер 9 сентября обратился к Гитлеру с просьбой разрешить:
«а) нападения на французские военные корабли и торговые суда;
б) установку мин у французского побережья;
с) нападения на конвои, даже французские, севернее широты Бреста».
Битва за Атлантику является значительным эпизодом морской истории. Происходившая в годы Второй мировой войны, она стала грандиозным сражением за господство на атлантических коммуникациях между военно-морскими силами стран Оси и союзников по антигитлеровской коалиции. Германия делала в ней ставку на подводную войну, стремясь задушить Великобританию морской блокадой, уничтожая ее торговые суда. Немецкие подводные лодки активно действовали в Атлантике, представляя серьезную угрозу судоходству союзников. Со временем жар подводной войны перекинулся и в другие районы мирового океана.
Книга Вениамина Шалагинова посвящена Ленину-адвокату. Писатель исследует именно эту сторону биографии Ильича. В основе книги - 18 подлинных дел, по которым Ленин выступал в 1892 - 1893 годах в Самарском окружном суде, защищая обездоленных тружеников. Глубина исследования, взволнованность повествования - вот чем подкупает книга о Ленине-юристе.
Мемуарная проза замечательного переводчика, литературоведа Е.Г. Эткинда (1918–1999) — увлекательное и глубокое повествование об ушедшей советской эпохе, о людях этой эпохи, повествование, лишенное ставшей уже привычной в иных мемуарах озлобленности, доброе и вместе с тем остроумное и зоркое. Одновременно это настоящая проза, свидетельствующая о далеко не до конца реализованном художественном потенциале ученого.«Записки незаговорщика» впервые вышли по-русски в 1977 г. (Overseas Publications Interchange, London)
Эдварда Бенеш, политик, ученый, дипломат, один из основателей Чехословацкого государства (1918). В течение 30 лет он представлял его интересы сначала в качестве бессменного министра иностранных дел (1918–1935), а затем – президента. Бенеш – политик европейского масштаба. Он активно участвовал в деятельности Лиги Наций и избирался ее председателем. Эмигрировав на Запад после Мюнхена, Бенеш возглавил борьбу за восстановление республики в границах конца 1937 г. В послевоенной Чехословакии он содействовал утверждению строя, называемого им «социализированная демократия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Николая Сергованцева — научно-художественная биография и одновременно литературоведческое осмысление творчества талантливого писателя-уральца Д. Н. Мамина-Сибиряка. Работая над книгой, автор широко использовал мемуарную литературу дневники переводчика Фидлера, письма Т. Щепкиной-Куперник, воспоминания Е. Н. Пешковой и Н. В. Остроумовой, множество других свидетельств людей, знавших писателя. Автор открывает нам сложную и даже трагичную судьбу этого необыкновенного человека, который при жизни, к сожалению, не дождался достойного признания и оценки.
Книга Н. Трущенко о генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ Александре Васильевиче Косареве в 1929–1938 годах, жизнь и работа которого — от начала и до конца — была посвящена Ленинскому комсомолу. Выдвинутый временем в эпицентр событий огромного политического звучания, мощной духовной силы, Косарев был одним из активнейших борцов — первопроходцев социалистического созидания тридцатых годов. Книга основана на архивных материалах и воспоминаниях очевидцев.