Подводное течение - [9]

– О, мне пора брать Мишеньку за рога.

– Готовишь новые сюрпризы? Издателю, затем мамочке.

Девушка встала.

– Мамочка не дожила до этого дня. Придется авторство приписать себе. Глядишь, стану знаменитостью. У меня получится. А записных книжек от мамы целый чемодан остался. Лиха беда начало.

Оксана направилась к двери, остановилась, сняла обручальное кольцо и отдала его мне.

– Оно может смутить клиента. Дождись меня. Обсудим мою победу.

Оксана вышла из купе, не взяв даже сумочку. Я заперла дверь.

Вот и удача. Не соседка, а подарок. Неглупая девчонка, но наивная, как дитя. В сумочке лежали документы и пачка денег, золотые побрякушки и дорогая косметика. Я надела кольцо на палец, паспорт и деньги переложила в карман жакета, проверила содержимое чемодана. Все вещи импортные, красивые, оставлять жалко.

Приоткрыв дверь, я выглянула в коридор. Никого. Расписание висело в конце вагона. Ближайшая станция – Тюмень, а это еще час пути. Оксана могла вернуться раньше, если издатель станет ей не интересен.

Я вернулась в купе. Такой шанс упускать нельзя. Мы ровесницы, рост, размер одежды – все совпадает. Фотография в паспорте – мелочь. Нельзя упускать такую удачу, буду действовать по обстоятельствам.

Но решение было принято свыше. От резкого толчка меня опрокинуло на стол. Потом яркая вспышка, будто моя голова взорвалась. На этом все кончилось. Ни проблем, ни забот, только черная мгла и глухая тишина.

5

Слепцов и сам не мог объяснить, зачем он сюда приехал. Старая хрущовка в районе Новые Черемушки. Наташа жила на последнем этаже пятиэтажки. Подъезд без кодового замка, квартира без железных дверей.

Павел Михайлович немного нервничал. Он считал себя бесстрашным человеком: судьба нередко устраивала ему хорошие встряски. Можно сказать – повидал всякого. Но сейчас, чтобы не рисковать, Слепцов решил сначала позвонить в квартиру. Как и следовало ожидать, ему никто не открыл.

Слепцов, как примитивный домушник, сунул лезвие в скважину замка и повернул его. Дверь открылась. Переступив порог квартиры, писатель подумал, что это вторжение в чужое жилище – безобидная мелочь по сравнению с теми, настоящими преступлениями, совершенными им ранее. Описывал он их в своих романах с невероятной правдивостью, а читатель принимал все за необузданную фантазию автора. Так Павел Михайлович прослыл мистификатором, что только прибавило ему популярности.

Аккуратно прикрыв за собой дверь, Слепцов надел тонкие резиновые перчатки и начал обследовать квартиру. Жилище было убогим: старая мебель, ободранные обои.

В квартире было две комнаты. Осмотрев одну из них и не найдя там ничего интересного, Слепцов проследовал во вторую.

У окна стоял письменный стол, на нем лежал разбитый ноутбук. Ящики стола выдернуты и брошены на пол. Похоже было, что квартиру успели обыскать. Погромщики не оставили после себя ни единой бумажки. Но вот что они искали и нашли ли?

Слепцов еще раз осмотрел комнату и только сейчас обратил внимание на картину, висевшую на стене. Не очень большую, сантиметров шестьдесят в высоту и сорок в ширину.

Писатель подошел ближе. Работа была выполнена масляными красками. Одаренный художник изобразил женщину с обнаженной грудью, в черных чулках, туфлях на шпильке. Стриптизерша в роли дьявола, танцующая под лучами прожекторов. Из-за широких, округлых бедер виднелся лохматый кончик хвоста, а из пышной копны рыжих волос – кончики острых рожек. Выражение лица было страстным, порочным, демонический взгляд неестественных желтых кошачьих глаз будоражил воображение.

На первом плане в правом нижнем углу – черный контур мужской головы – зритель, для которого исполнялся эротический танец. Но женщина стояла не на сцене. За ее спиной находилось окно, виднелись крыши соседних домов и заходящее кроваво-красное солнце. Картина впечатляла.

Неожиданно Павел Михайлович вздрогнул. Ситуация, схожая с этой, была описана в первой главе Наташиного романа. Слепцов вспомнил: Наташа говорила о том, что ее друг нарисовал к роману двенадцать картин.

– Двенадцать, – прошептал Слепцов.

В комнате висела только одна. Он осмотрел стену и все понял. Из стены торчали одиннадцать гвоздей. Это все, что осталось от серии картин к Наташиному роману.

Павел Михайлович наконец сам себе сознался в том, что пришел сюда в надежде найти последнюю главу, которую Наташа так и не успела ему привезти. Но надежды рухнули. Теперь он был уверен в том, что кто-то еще читал ее роман и видел картины.

Слепцов снял картину со стены, завернул ее в клеенку, найденную на кухне, и ушел, захлопнув за собой дверь.

6

Дневник

8 мая 1972 г.

Я очнулась, не понимая, где нахожусь. Лицо покрывал липкий пот, а губы пересохли. Перед глазами красные круги, голова тяжелая. Тошнотворное состояние. До лица дотронулась чья-то рука, я вздрогнула.

– Тише, тише, милая. Выпей. Это холодный чай. – Женский голос звучал, словно из трубы.

После нескольких глотков мне стало легче. Все та же рука поддерживала мою чугунную голову. Мрак постепенно рассеивался, становилось светлее, но очертания предметов были нечеткими.

– Где я?

– В окружном военном госпитале, – ответила женщина.