Подвижники — миряне. Том I - [43]

Однажды Ламбрини была на Всенощной в соседнем селении Гликбризо. Вдруг она услышала голос: «Горит твой дом». Когда после службы она вместе с другими женщинами вернулась пешком в деревню, она увидела свои книги сожжёнными и выброшенными из дома на улицу. Её муж в ярости требовал, чтобы она немедленно убиралась. Ламбрини возражала: «Нет, ты мой муж, и здесь мой дом. Убей меня или делай со мной что хочешь, но я отсюда не уйду». Ночью он не пустил её ночевать. Она смиренно терпела. «Это искушение. Он хороший человек и ни в чём не виноват. Его так настроили против меня, его гнев пройдёт», — думала Ламбрини.

Несмотря на все трудности и утомительные сельскохозяйственные работы, она ни одной минуты не проводила без молитвы и славословия Богу. Уходя на полевые работы, она всегда брала с собой книгу. От постоянного чтения у неё «износились» четыре больших Часослова. «Книги — вот всё, что у меня есть», — говорила Ламбрини.

После рождения двух детей супруги Вецью жили как брат с сестрой. Когда муж по ночам спал, Ламбрини при свете лампады или свечи читала свои любимые книги.

Она была очень воздержана в еде. Её обычной пищей были хлеб и маслины. В период сугубого трёхдневного поста она ничего не ела и не пила. Причащалась в среду, а потом продолжала строгий пост. В дни, когда она не вкушала, Ламбрини выпивала в три часа пополудни ложку горячей воды. Её обычной пищей была варёная картошка с уксусом. Дети хотели заставить её есть, на что Ламбрини отвечала: «Не переживайте, я не умру с голода. Молитва — вот моя пища. Телом своим я не пренебрегу, ведь оно одеяние души. Когда надо будет, я поем. Не волнуйтесь». Утром дочь варила ей кофе, но, приходя вечером, находила его нетронутым. На Пасху за праздничным столом Ламбрини съедала ложку йогурта или немного салата. Она говорила: «Сегодня самый великий Праздник. Сегодня воскрес Христос. Если бы мой умерший сын воскрес, я разве сидела бы за столом? Я бы готовила ему встречу».

В последние двадцать лет своей земной жизни Ламбрини ела только хлеб, воду и уксус. Однажды она на неделю должна была отправиться в Афины, где делали операцию её брату. Одна её знакомая испекла хлеб из кукурузной муки и дала ей кусочек в дорогу. Ламбрини с радостью приняла этот дар. Она знала, что эта женщина всегда готовит с молитвой. Вернувшись из столицы через неделю, она первым делом зашла поблагодарить женщину и по секрету рассказала, что этого куска хлеба ей хватило на всю неделю: «Я ела понемногу каждый день, а Господь мне его увеличивал».

Незадолго до смерти Ламбрини довольствовалась лишь одной ложкой святой воды и просфорой.

Устроив судьбу своих детей, она с сорока пяти лет прекратила полевые работы и всю себя посвятила аскезе и молитве. Её жизнь теперь была постоянным славословием Бога, она молилась дома и в церкви. Не пропускала служб и часто причащалась.

Ежедневный типикон Ламбрини был таков: она спала два часа в сутки с трёх до пяти часов утра, коленопреклонённо молилась по чёткам, совершала земные поклоны. Полунощницу и Утреню вычитывала в полумраке, при свете лампадки или свечи. Изучала Священное Писание и святоотеческую литературу. Днём читала Часы и другие молитвы. Тем, кто восхищался, что она так много времени уделяет чтению, она отвечала, что такая возможность есть у каждого.

Достаточно прочесть с верой хотя бы одну страничку в день.

Все свои подвиги Ламбрини совершала с благословения духовника. Отец Митрофан и благословил её совершать строгое молитвенное правило. В четыре часа она вычитывала Великое повечерие. Если кто — то её прерывал, она начинала читать всё сначала.

Если в округе в какой — то церкви служили Всенощную, Ламбрини всегда спешила туда. Обычно к ней присоединялись несколько женщин из соседних сёл. Иногда они по ночам собирались в доме Ламбрини на совместную молитву.

Когда Ламбрини было тридцать, она сшила майку из грубой мешковины, которую носила всю оставшуюся жизнь. Никто об этом не знал. Она носила её 54 года и ни разу за это время не постирала. Все, кто видел эту майку, свидетельствуют, что она была чистой и благоухала, словно её только что достали из стиральной машины.

Хотя Ламбрини жила в миру, жажда монашеской жизни и любовь к Церкви помогла превратить её комнату в настоящую иноческую келью. Всякое попавшее к ней изображение Святых матушка благоговейно вешала на стену. В её доме была неповторимая атмосфера.

Она не любила деньги, была бессребреницей. Единственное, что её беспокоило — помощь людям. Ламбрини раздавала свою пенсию и деньги, которые ей давали дети. Она говорила им: «Деньги, которые я раздаю, не мои, а ваши. То есть это вы творите милостыню, а не я». Ламбрини даже избегала того, чтобы трогать деньги руками, а брала их салфеткой или кусочком ткани.

По ночам она тайно выходила из своего жилища и шла по домам нуждающихся, оставляя около них свои подарки и помощь. Булочнику она сделала заказ — обеспечивать хлебом семью бедняков так, чтобы никто не узнал об этом. Лишь перед смертью Ламбрини раскрыла тайну своей дочери, наказав продолжить начатое и после её смерти. Матушка советовала: «Большую благодать обретает человек, творящий милостыню. Помогая беднякам, жертвуйте им самое лучшее, а не избавляйтесь от лишних и ненужных вещей. Пусть родители не переживают, что не могут оставить имущества своим детям, а заботятся о том, чтобы они преуспели в духовной жизни. Об остальном позаботится Сам Господь».