Подвиги Шерлока Холмса - [14]

После непродолжительной поездки в экипаже священника мы подъехали к воротам парка, от которых тянулась узкая подъездная дорога. Луна уже поднялась, и эта длинная, скудно освещенная аллея была испещрена тенями от высоких вязов. Когда мы сделали последний поворот, золотистые пучки света фонарей нашего экипажа выхватили фасад вытянутого в длину строения. Выкрашенные в грязноватый желто-коричневый цвет ставни были закрыты, а дверь обтянута черным крепом.

– Жутковатый дом, ничего не скажешь, – проговорил Лестрейд вполголоса, дергая за колокольчик. – Вот те на! А вы что здесь делаете, доктор Гриффин?

Дверь распахнулась, на пороге стоял высокий рыжебородый мужчина; на нем была просторная куртка с поясом и бриджи. Он свирепо оглядел каждого из нас, и я обратил внимание на его сжатые кулаки и вздымающуюся грудь, что говорило о его большом внутреннем напряжении.

– Я у вас на все должен спрашивать разрешения, мистер Лестрейд? – вскричал он. – Разве недостаточно того, что ваши проклятые подозрения восстановили против меня всех в округе? – Он схватил за плечо моего друга своей огромной ручищей. – Вы Холмс! – возбужденно заговорил он. – Я получил вашу записку, и вот я здесь. Благодарю Бога, что вы оправдываете свое доброе имя. Насколько я понимаю, только вы стоите между мною и палачом. Как же я жесток! Это я внушил ей страх.

Едва слышно простонав, мисс Дейл закрыла лицо руками.

– Это все нервы… это… – сквозь рыдания говорила она. – О, какой ужас!

Поведение Холмса вызвало у меня немалую досаду, ибо, в то время как мы окружили плакавшую девушку со словами утешения, он не нашел ничего другого, как заметить Лестрейду, что покойник, должно быть, находится в доме. Затем повернулся к нам спиной и вошел в дверь, вынимая на ходу карманную лупу.

Выждав приличествующее ситуации время, я поспешил вслед за ним. В большом темном холле меня нагнал Лестрейд. Слева мы увидели освещенную пламенем свечи комнату, в которой высилась груда увядших цветов. Высокая худощавая фигура Холмса склонилась над открытым гробом, в котором лежало закутанное в белое покрывало тело. Пламя свечи отражалось в стеклах очков Холмса. Он наклонялся все ниже и ниже, пока его лицо не приблизилось на расстояние лишь в несколько дюймов к лицу покойника. Какое-то время он в полной тишине рассматривал спокойное лицо мертвеца. Затем осторожно натянул покрывало и отвернулся.

Я попытался было заговорить с ним, но он торопливо и молча прошел мимо нас, едва заметным жестом указав в сторону лестницы. Когда мы поднялись наверх, Лестрейд повел нас в спальню с тяжелой темной мебелью, тускло освещенную покрытой абажуром лампой. Рядом с лампой на столе лежала огромная раскрытая Библия. Меня повсюду преследовал тошнотворный запах кладбищенских цветов, равно как и сырость, которой был пронизан весь дом.

Сдвинув брови, Холмс ползал на полу на четвереньках и рассматривал под окнами с помощью своей лупы каждый дюйм. Услышав, что я обращаюсь к нему, он поднялся.

– Нет, Уотсон! Эти окна не открывались три дня назад. Если бы их открывали в такую сильную грозу, я бы нашел следы. – Он потянул носом воздух. – Но не было никакой необходимости открывать окна.

– Послушайте! – сказал я. – Что это за странный звук?

Я посмотрел в сторону кровати, завешенной темным пологом до пола. Мой взгляд остановился на стоявшем у ее изголовья столике с мраморным верхом, уставленном запылившимися пузырьками с лекарствами.

– Холмс, да это же золотые часы покойника! Они на том столике лежат и еще тикают.

– Вас это удивляет?

– Конечно, за три дня они должны были бы остановиться.

– Они и остановились. Но я их завел. Я зашел сюда, прежде чем взглянуть на покойника там, внизу. По правде, я ровно в десять часов проделал весь этот путь от деревни, чтобы завести часы сквайра Трелони.

– Холмс, честное слово…

– Вы только посмотрите, – продолжал он, торопливо подходя к столику, о котором шла речь, – какое тут лежит сокровище! Взгляните-ка на это, Лестрейд! Смотрите!

– Но, Холмс, это ведь всего лишь баночка с вазелином, которую можно купить в любой аптеке!

– Напротив, это орудие палача. И тем не менее, – задумчиво заключил он, – остается еще один вопрос, который по-прежнему не дает мне покоя. Как это вам удалось заполучить сэра Леополда Харпера? – неожиданно произнес он, оборачиваясь к Лестрейду. – Он здесь живет?

– Нет, он остановился у своих друзей, живущих по соседству. Когда было решено произвести вскрытие, в местной полиции сочли удачным стечением обстоятельств то, что самый известный в Англии специалист по судебной медицине находится под рукой, и потому послали за ним. Но он не сразу смог приступить к тому, что от него требовалось, – прибавил он с лукавой улыбкой.

– Почему?

– Потому что лежал в постели с грелкой, со стаканом горячего пунша и с насморком.

Холмс вскинул руки.

– Теперь мне все ясно! – воскликнул он.

Мы с Лестрейдом удивленно переглянулись.

– Я должен отдать только еще одно распоряжение, – сказал Холмс. – Лестрейд, никто сегодня не должен покидать этот дом. Я надеюсь, вы найдете благовидный предлог, под которым можно всех здесь задержать. Мы с Уотсоном устроимся в этой комнате до пяти утра.