Подвиг - [2]
В Куреневке разместилась пехотная часть. Фашисты забирали у жителей ценные вещи, резали скот и птицу. Заняли все большие здания, в клубе устроили конюшню. Солдаты выгоняли хозяев из хат в сараи и бани. У Ковальчуков, к счастью, никто не поселился,- так мала была их старая хатёнка.
Вечером Пелагея Фёдоровна сказала сыну:
- Костенька, спрячь-ка ты всё, что получше, куда-нибудь. А то, неровен час, нагрянут и заберут последнее.
Костя вырыл в огороде яму и спрятал в неё наиболее денные вещи.
Неожиданно тишину разбудили крики и выстрелы. Стреляли как будто в соседней улице. Затем всё стихло.
И вдруг при слабом свете луны Костя увидел, как какой-то человек перелез через плетень и тяжело упал на землю. Он попытался встать, снова упал и простонал:
- Не могу. Что же делать?
«Русский»,- подумал Костя. Пересиливая страх, он осторожно подошёл к лежащему. Тот приподнялся.
- Кто? Не подходи - стрелять буду!
- Я, дяденька…
- Ты кто?
- Здешний. Идёмте в хату.
- Я тяжело ранен… За мной гонятся… Я командир Красной Армии. А у меня… Эх! Да можно ли тебе довериться-то?
- Честное пионерское, дяденька. Я никому ни слова.
Издалека донеслись голоса. Раненый схватил Костю за руку и торопливо зашептал:
- Со мной знамя полка. Оно не должно попасть в руки врагу… Это будет… большой позор… и несчастье. Спрячь… сбереги.
Совсем близко раздался топот ног. Раненый протянул Косте свёрток.
- Беги!
Костя кинулся в хату и спрятал свёрток в чуланчике под ящик с картофелем. В огороде в это время послышался громкий говор. Заглушая шум голосов, советский командир крикнул:
- Думаете взять меня? Советские люди не сдаются. Получайте, гады!
Грянул оглушительный взрыв. Затем всё стихло. Костя, дрожа, как от озноба, прислонился к стене. Мать с тревогой в голосе спросила:
- Ой, что там такое? Страшно-то как!
Но Костя ничего не успел ответить. Дверь распахнулась, и в хату ворвались гитлеровцы с автоматами наперевес. Один из них выстрелил. Звякнуло разбитое стекло. Мать лишилась сознания.
- Кто есть польшевик?!- заорал долговязый солдат, потрясая автоматом.
- Никого здесь нет,- ответил Костя, щурясь от яркого света фонаря.- Только больная мама.
- А чем она больна?
Низенький пухлый человек взял Костю за руку и устремил на него пронзительные глазки.
- Не знаю. Говорят, тиф,- пробормотал Костя.
Толстяк что-то быстро сказал солдатам. Те поспешно отошли от кровати.
- А здесь что?- и толстяк ударом ноги открыл дверь чуланчика.
Костя замер. «Сейчас найдут знамя, и конец».
- Ничего нет,- сказал толстяк, выходя из чулана. Мимоходом он взял со стола будильник, повертел его в руках и сунул в карман.
- Пошли! - махнул он рукой.
Хата опустела.
Начинало светать. Костя так и не прилёг в эту ночь - он мучительно думал об одном: куда бы получше спрятать знамя. Ведь он же дал клятву герою-командиру. А вдруг знамя найдут? Что он скажет нашим, когда они вернутся? Хотел посоветоваться с матерью, но вспомнил строгий наказ командира - никому ни слова!
Вынув свёрток из-под ящика, Костя бережно развернул его. Солнце пробивалось сквозь щели чулана. Словно огонь вспыхнул - так ярко сияло знамя, знамя, доверенное ему, пионеру Косте.
За окном послышалась незнакомая речь: фашисты! Костя заметался по чулану в поисках укромного уголка. Наконец,спрятал знамя за доски обшивки. Голоса смолкли. Костя выглянул на улицу. Гитлеровцы вошли в хату Охрименко. Минут через десять они появились, нагруженные узлами. Один из них - тот самый долговязый, что ночью стрелял в хате,- на вытянутых руках нёс большой пузатый самовар, медленно вышагивая длинными ногами, чтобы не споткнуться и не упасть. У второго в руках - гусь со свернутой шеей, на третьем поверх мундира - новое пальто Охрименко, купленное им зимой ко дню рождения.
Костя с ненавистью смотрел им вслед.
А в ушах неотступно звучал наказ командира:
- Спрячь… сбереги знамя!
НОЧНОЙ ГОСТЬ
Вечером Костя решил попытаться спрятать знамя где-нибудь в лесу. Он старательно свернул его и уложил в заплечный холщовый мешок.
Для отвода глаз взял кнут и кошёлку. «Если станут спрашивать, скажу, что ищу корову»,- думал он.
Сначала всё шло хорошо. Ему удалось незаметно выйти из огорода и сквозь кустарники пробраться к оврагу. Этот широкий и глубокий овраг тянулся до самого леса. Не раз Костя с товарищами играл в нём, подражая смелым разведчикам, выслеживал воображаемых врагов. Здесь ему были знакомы каждый куст, каждая тропинка. Но едва он вылез из оврага на опушку леса, как вдруг раздался грозный окрик:
- Хальт!
Дорогу Косте преградил огромный рыжий солдат с автоматом.
- Дяденька, пустите. Я корову ищу. Где-то в лесу потерялась.
Солдат заулыбался.
- Корофф! Зер гут! Млеко. Шпиг. И, айн минутен, пиф-паф!- он выстрелил в воздух и оглушительно захохотал. А затем стал подталкивать Костю автоматом, повторяя:
- Шнелль, малшик, шнелль! Шпиг! Пиф-паф!
Костя понял, что гитлеровец хочет вместе с ним искать несуществующую корову, в надежде поживиться молоком и мясом. «Как же теперь быть?- размышлял Костя, идя по лесу.- А что если он вздумает обыскать меня? Надо бежать!» Шаг за шагом они углублялись в низину, поросшую густым, непроходимым кустарником. И тут Костя сообразил, что ему делать. С криком: «Вот она! Вот она!»- он ринулся в глубину чащи. Солдат бросился было за ним, но запнулся и растянулся во весь свой огромный рост, уткнувшись лицом в зелёную, заплесневелую болотную тину. Пока он, отплёвываясь и чертыхаясь, выбирался из кустов, Костя уже был далеко.
