Подвиг - [68]
— Хорошо… Допустимъ, что и точно дѣло не въ съемкахъ. Васъ нанимали въ кинематографическое общество «Атлантида» для съемки опасной фильмы. И вамъ это объявляли… Въ вашихъ контрактахъ даже оговорена пенсiя вашимъ семьямъ, если бы съ вами что либо случилось. Вы шли на это… Добровольно… Васъ кикто не понуждалъ…
— Да шли… На съемки… Можетъ быть, съ хищными звѣрями, какъ въ Trader Horne'ѣ… Но на авантюру?…
— Авантюру?… Какая тамъ авантюра!.. Вы видѣли, взяты сами крѣпкiе… Самые вѣрные члены Обще-Воинскаго Союза… Лучшiе офицеры, казаки и солдаты… Военные изъ военныхъ… Бѣлые изъ бѣлыхъ…
— Вѣрно… вѣрно-съ все это… Но вотъ мнѣ, Петръ Сергѣевичъ, задаютъ вопросы… Ну и я слышалъ тоже про это… А если все это ловушка? Новая работа пресловутаго чекистскаго треста?… А вотъ выйдемъ мы, знаете, въ море, а тамъ насъ нѣмцы и французы — Богъ ихъ знаетъ, что они за люди, моя вторая то полурота, окружатъ насъ, свяжутъ, посадятъ въ трюмъ и отвезутъ куда угодно… Хотя въ Бѣлое море, на Соловки?… Почему команда не Русская?… А сколько, между прочимъ, у насъ набрано моряковъ! Если капитанъ Немо не довѣряетъ намъ, почему мы должны ему такъ слѣпо вѣрить?…
— Вы мнѣ вѣрите?… Вы же меня не первый день знаете…
— Вамъ, Петръ Сергѣевичъ, да… Вы, офицеръ… Но, развѣ вы не можете быть сами обмануты?… Какъ мы вѣрили Кутепову, а Кутепова увезли же большевики, сумѣли заманить въ ловушку… Кто такое Капитанъ Немо?… Псевдонимъ?… Мы его не знаемъ… Онъ никогда и ни въ какомъ бѣломъ движенiи не участвовалъ. Его никто изъ, нашихъ признанныхъ вождей не знаетъ. Мы его даже никогда не видали… По крайней мѣрѣ люди моей полуроты, — съ большимъ волненiемъ сказалъ Нордековъ.
— На дѣло ухлопана уйма денегъ, — спокойно и разсудительно сказалъ Чекомасовъ, — откуда же эти деньги?… Кто поручилъ капитану Немо его работу? Кто ее оплачиваетъ? Изъ какихъ источниковъ питается вся эта громадная организацiя?.. Вотъ вопросы, которыми насъ, старшихъ, здѣсь засыпали. Мы отлично знаемъ, что на бѣлое дѣло денегъ никогда никто не давалъ, и, значитъ, если есть деньги, и большiя притомъ, — то эти деньги даны на красное дѣло. Это большевицкiя деньги, Ранцевъ. Вы не волнуйтесь. Обсудимъ все хладнокровно. Вы отлично знаете, что каждый изъ насъ готовъ отдать свою жизнь за Родину. И я, между прочимъ, занимаясь изготовленiемъ фальшивыхъ паспортовъ и документовъ, считалъ, что это для Родины и объ одномъ только и думалъ, какъ ей послужить.
— Ну, такъ еще разъ, — въ чемъ дѣло?…
— Отъ насъ требуютъ полнаго довѣрiя и подчиненiя, что говорится безъ отговорочнаго, а какъ мы можемъ его дать, когда самимъ то намъ ничего не довѣряютъ. Фильмовое общество!.. Прекрасно!.. Ho по всему Парижу болтаютъ, что фильмовое общество «Атлантида» — новая продѣлка большевиковъ. Они сильны, Петръ Сергѣевичъ, охъ какъ сильны.
— Знаю это, — съ досадою сказалъ Ранцевъ. — Сильнѣе кошки звѣря нѣтъ… Кому же вы бы повѣрили, если вы и мнѣ не вѣрите?…
Чекомасовъ и Нордековъ не отвѣтили на вопросъ Ранцева. Въ каютѣ наступило долгое молчанiе. Было слышно, какъ растревоженныя дневною бурею волны Луары били и плескали о борта «Немезиды». Чуть скрипѣли канаты въ якорныхъ клюзахъ. Солнце, отражаясь о волны, играло зайчиками по бѣлому свѣже покрашенному потолку каюты.
Глубокимъ и тихимъ, безконечно печальнымъ голосомъ Ранцевъ сталъ говорить, медленно цѣдя слово за словомъ.
— У насъ былъ Великiй Князь Николай Николаевичъ… Рыцарь безъ страха и упрека… Враги признавали чистоту его побужденiй. Офицеры его обожали, какъ великаго полководца и. настоящаго патрiота. Когда на Зарубежномъ Съѣздѣ былъ поднятъ вопросъ о безъотговорочномъ ему подчиненiи — шестью голосами воздержавшихся — это предложенiе было отклонено. Ему… — не повѣрили… Что же, господа, тогда и думать нечего о какой бы то ни было работѣ для спасенiя Россiи?…
Ранцевъ замолчалъ. Никто ничего ему не возразилъ. Всѣ трое сидѣли подавленные и грустные.
— Вотъ и выходитъ, — все въ томъ же раздумьи, еще тише продолжалъ Ранцевъ, — безъ Государя мы ничего не можемъ. Безъ Государя мы просто бѣженская пыль… А и тому мы измѣнили.
Въ его голосѣ послышалось рыданiе, но онъ сейчасъ же справился съ собою.
— Слушайте, господа, — твердо и громко сказалъ онъ. — Я приму къ свѣдѣнiю все, что вы мнѣ говорили. Призовите вашихъ людей къ спокойствiю. Я дамъ имъ возможность завтра же убѣдиться въ ошибочности ихъ подозрѣнiй.
— Вся бѣда то въ томъ, — сказалъ Нордековъ, — что мы все это время, долгiе годы нашей эмигрантской жизни жили мечтами о прошломъ… Поминками стараго быта… Или думали о будущемъ, рисуя его совсѣмъ другими чертами. А вотъ прикоснулись къ настоящему, первый разъ стали что то дѣлать похожее на дѣло… оглянулись… и испугались.
— О прошломъ думаютъ — дураки, о будущемъ гадаютъ сумасшедшiе. Храбрые идутъ, не оглядываясь, — твердо сказалъ Ранцевъ. — Ступайте съ Богомъ.
Какъ только Чекомасовъ и Нордековъ вышли изъ каюты, Ранцевъ вызвалъ къ себѣ Ферфаксова. Онъ приказалъ ему вернуться на виллу «Les Rossignoles», дождаться тамъ капитана Немо, разсказать ему, что было и доложить ему, что при такихъ обстоятельствахъ, онъ, Ранцевъ, не считаетъ возможнымъ оставить пароходъ безъ себя.
Автобиографический роман генерала Русской Императорской армии, атамана Всевеликого войска Донского Петра Николаевича Краснова «Ложь» (1936 г.), в котором он предрек свою судьбу и трагическую гибель!В хаосе революции белый генерал стал игрушкой в руках масонов, обманом был схвачен агентами НКВД и вывезен в Советскую страну для свершения жестокого показательного «правосудия»…Сразу после выхода в Париже роман «Ложь» был объявлен в СССР пропагандистским произведением и больше не издавался. Впервые выходит в России!
Краснов Петр Николаевич (1869–1947), профессиональный военный, прозаик, историк. За границей Краснов опубликовал много рассказов, мемуаров и историко-публицистических произведений.
Роман «С Ермаком на Сибирь» посвящен предыстории знаменитого похода, его причинам, а также самому героическому — без преувеличения! — деянию эпохи: открытию для России великого и богатейшего края.
Дневник Начальника конвоя Российской Императорской Миссии в Абиссинии в 1897-98 году.
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия – широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…В том вошли произведения:Bс. H. Иванов – Императрица ФикеП. Н. Краснов – Екатерина ВеликаяЕ. А. Сапиас – Петровские дни.
Роман замечательного русского писателя-реалиста, видного деятеля Белого движения и казачьего генерала П.Н.Краснова основан на реальных событиях — прежде всего, на преступлении, имевшем место в Киеве в 1911 году и всколыхнувшем общественную жизнь всей России. Он имеет черты как политического детектива, так и «женского» любовно-психологического романа. Рисуя офицерскую среду и жизнь различных слоев общества, писатель глубиной безпощадного анализа причин и следствий происходящего, широтой охвата действительности превосходит более известные нам произведения популярных писателей конца XIX-начала ХХ вв.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».
«Мы подходили к Новороссийску. Громоздились невысокие, лесистые горы; море было спокойное, а из воды, неподалеку от мола, торчали мачты потопленного командами Черноморского флота. Влево, под горою, белели дачи Геленджика…».
Выпашь (роман — часть вторая трилогии) текст приводится по изданию В.П. Сияльского 2, Ruе Рiеrrе-lе-Grаnd, РаrisИзвестный военачальник, генерал-лейтенант (1917). В августе — сентябре 1917 командир 3-го конного корпуса. В октябре 1917 вместе с А.Ф.Керенским возглавил вооружённое выступление против большевиков. В 1918 — начале 1919 атаман Войска Донского и ...