Подставное лицо - [30]

– Ага! – торжествующе воскликнул Стас, ткнув пальцем в экран монитора. – Вот он и заказчик. Грохни заряды, как он хотел, это можно было бы засчитать как состоявшееся покушение. Во как задергался, что не по его вышло!

– Установили, кто привел в действие эти "хлопушки"? – Гуров посмотрел на Стаса.

Тот со вздохом развел руками.

– Не вышло. Думаю, кто-то из стоящих в толпе. Сунул руку в карман – и будьте здоровы!

– Хм-м-м… – Михаил Захарович долго, испытующе смотрел на экран. – Это, скажу я вам, очень занятная личность. Человек с лицом-маской. Такое ощущение, будто его со всех сторон окружает беспросветная тьма. Да и внутри его самого что-то непроницаемо-темное. Не берусь утверждать, но кажется, что заказчиком убийства мог быть именно он. А ну-ка, медленно промотайте этот кусочек с самого начала.

Валентина медленно вращала пальцем ролик ручной перемотки, а на мониторе, сопровождаемое звуками взрывов, судорожно дергалось изображение соболезнующего Гришкаева. Неожиданно из-за его спины всего лишь на мгновение выглянул какой-то субтильный бородач в неприметном серовато-коричневом пиджаке.

– Стоп! Бородатого в кадр! – с изумлением в голосе воскликнул Михаил Захарович, всем телом подавшись вперед. – О-го-го! Знаю его, знаю. Это некто Крапивинский. Сильнейший суггестолог. Значит, он работает на Гришкаева. Весьма опасный получился коктейль.

– Михаил Захарович, – Стас озадаченно повернулся к старику, – а почему же я его не заметил? Уж такую приметную физию запомнил бы с первого раза. Валь, а ты его не припоминаешь? Может, ты его заметила?

– Нет, не помню такого. – Валентина наморщила лоб. – Хотя… Где-то на самом краешке памяти что-то смутное мелькает, но тут же теряется.

– Это и не удивительно. – Михаил Захарович грустно усмехнулся. – Он заблокировал вашу память. На то он и суггестолог. Да-а, времена… Чего только люди не пускают в ход, чтобы дорваться до больших денег, до безграничной власти. И яд, и пули, и гипноз, и суггестию, и даже магию чернее черной.

– Магию?! – рассмеялся Стас. – Ну, Михаил Захарович, уж это вы хватили! Насчет гипноза – согласен, вещь реальная. А вот магия… Об этом даже говорить как-то неловко.

– Увы, но вы не правы. – На лице старика промелькнула загадочная улыбка. – Я откуда знаю Крапивинского? Мы ведь из одной «фирмы». Только работали в разных отделах. Эти отделы хоть и были секретны, но постольку-поскольку. А вот еще имелись отделы столь засекреченные, что даже сегодня сам факт их былого – а возможно, и нынешнего – существования является тайной за семью печатями. И уж туда соваться – опаснее опасного.

– Как вы считаете, что мог делать этот Крапивинский на похоронах Ритушина? – Гуров забарабанил пальцами по столу, но спохватился и подпер голову кулаком. – Если он работает на Гришкаева, то в чем смысл его пребывания на кладбище?

– Причины могли быть самые разные. – Михаил Захарович пожал плечами. – Например, он мог быть там как координатор личной охраны Гришкаева. Вы же говорили, что Гришкаев якобы опасался покушения? Тот же Крапивинский, пользуясь своими способностями, мог в толпе без особых проблем вычислить киллера и вывести на него охрану. А то и сам, пользуясь суггестией, нейтрализовать его, воздействуя на сознание. Мог выполнять функции предохранения от возможного аналогичного воздействия со стороны. Кто знает? А вдруг в толпу затесался его коллега с намерением вызвать у Гришкаева, скажем, сердечный приступ? Но подобное маловероятно. Скорее всего, он сам воздействовал на окружающих, чтобы вызвать у них определенное отношение к его хозяину. Скажем, чтобы люди ощущали к нему доверие, симпатии, уважение. Видите – телеоператоры почти одного его и снимают. Представляете, кто завтра будет героем дня? Ну что ж, давайте посмотрим другую кассету.

И вновь на экране замелькали кадры траурной церемонии. Второй оператор отснял прибытие к церкви VIP-персон, приехавших на отпевание. Сразу же общее внимание привлек депутат Свистов, который, поднимаясь по ступенькам ко входу в церковь, неуклюже перекрестился, словно к его руке была привязана пудовая гиря, и споткнулся буквально на ровном месте.

– Человек очень грязный, – негромко прокомментировал Михаил Захарович, – но к убийству отношения, скорее всего, не имеет. В храм его не пускают грехи, им не отмоленные и никем не прощенные. Как говорят англичане, его «шкаф» забит скелетами. И «скелеты» эти – один отвратительнее другого.

Затем в кадре появился ряд машин, выстроившихся у кладбищенской ограды.

– Мы специально попросили оператора, чтобы он взял в кадр их номера, – не отрываясь от экрана, сообщила Воробьева.

Неожиданно откуда-то из-за поворота вынырнул большой темно-синий лимузин с тонированными стеклами, из которого вышел Гришкаев. Тут же из двух черных джипов высыпали рослые парни в одинаковых черных костюмах и темных очках. Они быстро рассредоточились, судя по всему, обеспечивая безопасность своего босса. Следом за Гришкаевым из лимузина выбрался Крапивинский. Гришкаев, сняв и спрятав в карман темные очки, чуть заметно усмехнулся своими деревянными губами и что-то сказал Крапивинскому.