Подсчет черепков - [7]

Поиск продолжился. Афинская крепость была не такой уж большой — ее можно было обойти вокруг сравнительно быстро. Но сколько времени потребуется на то, чтоб исходить ее вдоль и поперек, подумал Митридат, дабы не пропустить ни одной находки? Если, конечно, здесь есть хоть одна находка, тут же добавил он мысленно.

Полидор присел в узкой тени заросшего обломка каменного строения и начал обмахиваться своей соломенной шляпой. Он наверняка думал то же, что и Митридат, ибо сказал:

— Это может продолжаться вечно, о великолепныйсарис.

— Да, — вот и все, что Митридат ответил на эту фразу, исполненную истины.

— Значит, нам нужно обдумать свои действия, а не просто ходить туда-сюда, — продолжил эллин. Митридат кивнул — Полидор был явно способен на правильные рассуждения. Еще немного подумав, Полидор сказал: — Давай сначала обойдем саму стену. Указы часто вывешиваются на стенах, чтобы люди могли их увидеть. Разве в Вавилоне не так?

— Так, — подтвердил Митридат. Они с Полидором вернулись обратно к ступенькам, по которым поднялись наверх.

Они пошли вдоль стены на северо-восток. Сердце Митридата забилось чаще, когда он увидел выцарапанные на камне буквы — но это опять была хвала красоте какого-то юнца. Затем, когда они прошли северную часть стены где-то до половины, оказавшись рядом с развалинами каких-то многоколонных зданий, Полидор внезапно куда-то показал и воскликнул:

— Вот, клянусь Зевсом! Вот то, что нам нужно!

Глаза Митридата проследовали за пальцем эллина. Плита, которую заметил Полидор, была более плоской и бледной, чем окружающие ее камни. Спешно приблизившись вместе с эллином к плите, Митридат увидел, что она покрыта угловатыми буквами, используемыми эллинами для надписей на их родном языке. Если и это было написано в честь прекрасного мальчика, то ценитель юной красоты явно страдал многословием.

— Что тут говорится? — спросил евнух. Он старался подавить в себе возбуждение — ведь эта надпись могла тут появиться задолго до того, как Хсриш взял Афины.

— Дай-ка посмотрю. — Полидор внимательно изучил буквы. То же сделал и Митридат, пусть и с меньшей пользой. Он видел, что эти надписи были вырезаны на камне более аккуратно, чем выцарапанные каракули, на которые натыкались ранее он сам, Полидор и слуги. Он подозревал, что эта аккуратность уже сама по себе придавала надписям официальный характер.

— Ну? — спросил он нетерпеливо. Он достал перо, чернила и папирус, приготовившись записывать слова, которые Полидору надлежало перевести на арамейский.

— Я думаю, это часть того, что ты ищешь, — наконец сказал эллин.

— Так читай же! — Будь Митридат полноценным мужчиной, он сорвался бы с крика на визг. Но он был тем, кем был — и потому его голос лишь слегка повысился.

— Сейчас. Вот: "Это показалось благом совету и народу"… видишь, снова "буле" и "демос"?

— Да снизойдет чума на совет и народ! — перебил его Митридат. — Ради Ахуры Мазды, кто же был царем?

— Мне кажется, я как раз к этому подбираюсь. Дай мне продолжить: "С родом Антиоха во главе, Леостратом, исполняющим обязанности председателя, Гипсихидом, исполняющим обязанности секретаря"…

— Царь! — закричал Митридат. — Где имя царя?

— На камне его нет, — признался Полидор. Он казался удивленным. Митридат же был близок к тому, чтобы заскрежетать зубами. Полидор продолжил: — Вот это может быть то, что надо: "Аристид предложил следующие меры по поводу дельфийских пророчеств и персов: пусть афиняне укрепят крепость деревом и камнем, чтобы встретить персов, как было сказано оракулом. Пусть совет выберет для этой работы столяров и плотников, и заплатит им из общественной казны. Пусть все это будет сделано как можно быстрее, ибо Ксеркс уже пришел в азиатские Сарды. Пусть благоволит удача афинскому народу."

— Прочти все это снова, — сказал Митридат. — Прочти медленно, чтоб я был уверен, что написал ваши яунийские имена правильно.

— Не все эллины — ионийцы, — сказал Полидор. Митридат пожал плечами. Как эти жители Запада называют себя и друг друга — это их дело, а ему совершенно все равно. Дома, в Вавилоне, Хсриш называет их всех яунийцами. И потому в его, Митридата, отчете они и будут яунийцами.

Полидор закончил чтение. Перо Митридата завершило свой прерывистый бег по папирусу. Евнух прочел все слова, которые только что написал. Потом прочел еще раз:

— Значит, этот… Леострат — правитель Афин? А Аристид — его министр? Или Аристид — это царь? Как я понял, решение принадлежит именно ему.

— Похоже на то, о великолепныйсарис, — сказал Полидор. — Но наши слова, означающие "царь" — это "анакс" и более часто употребляемое "василевс". Но здесь этих слов нет.

— Нет, — холодно сказал Митридат. Он мысленно послал всех древних афинян к Ариману и в Дом Лжи за то, что они его так запутали. Хсришу и его придворным никак не понравится то, что Митридат так долго ехал, так много золота из казны Царя Царей потратил, а искомое так и не нашел. Ничто не могло быть хуже для евнуха — для всех остальных тоже, но для евнуха особенно — чем впасть к Царю Царей в немилость.

Митридат снова перечел переведенную надпись:

— И ты точно перевел это на арамейский?