Подружки идут в школу - [5]

– Дядя Савелий, а куда же нам?

– А вы идите к веялке сор отгребать.

Веялка весело трещала, лёгкая мелкая солома взлетала над ней. А внизу по жёлобу текло тяжёлое чистое зерно. Две девушки стояли с мётлами и осторожно сметали с зерна соломинки, остатки колосьев, упавшие сверху.

– А где ещё метла? – спросила Таня. – Мы тоже будем сор сметать.

– Вы, пожалуй, вместе с сором и зерно сметёте, – сказала одна девушка, Груша Миронова. – Вы, девчатки, лучше возьмите грабли да отгребайте солому от гумна.

Девочки сбегали за граблями под навес и стали отгребать обмолоченную солому. Солома была лёгкая и светлая, как облако.

– Так-так! – кричали им колхозницы, которые тоже отгребали солому. – Живей, живей, дремать некогда!

– Грабли у них так и взлетали, солома так и шумела.

Таня с Алёнкой тоже старались изо всех сил.

Вдруг далеко-далеко в деревне прозвонил колокол.

Прозвонил и затих.

– Кончай работу! – сказал дядя Савелий. – На обед прозвонили!

Молотилка загудела тише и остановилась. Веялка перестала трещать.

Дядя Савелий большой деревянной лопатой подгрёб и подровнял ворох намолоченной ржи.

Таня и Алёнка отнесли грабли под навес.

– У меня весь лоб мокрый, – сказала Таня, – а у тебя?

– И у меня! – ответила Алёнка. – И лоб мокрый и шея! И везде колючки набились!

Таня и Алёнка стали вытаскивать из волос солому и колючки – усики от колосьев. Отряхнули платья. В это время на ток пришёл Танин дедушка.

– Дедушка, – закричала Таня, – а мы с Алёнкой солому отгребали!

– Молодцы! – сказал дедушка. – Хорошее хорошо и послушать.

– Дедушка, а ты что – молотить пришёл?

– Да не молотить, а ворох сторожить. Я у вороха посижу, пока народ пообедает. А то мало ли что? Может скотина забрести, может птица налететь.

– Так мы пошли, Мироныч! – сказал дядя Савелий. – Гляди не задремли тут у вороха!

– Да уж не задремлю, – ответил дедушка. – Обедайте спокойно, я колхозному хлебу цену знаю!

Подружки помогают сторожить ворох

Все ушли с гумна – и дядя Савелий, и дядя Кузьма, и все колхозницы. И сразу наступила тишина.

– А вы что, пичужки, тут присели? – сказал дедушка. – Ступайте домой обедать – небось умаялись.

– А мы не умаялись, – ответила Таня. – Мы с тобой будем хлеб сторожить.

Таня подсела к вороху. Она провела рукой по серебристому зерну, запустила руки в ворох, зачерпнула пригорошни и просыпала зёрна обратно сквозь пальцы. А ворох лежал перед ней, как тяжёлая гора, и каждое зерно блестело, словно чеканное.

Дедушка уселся на снопах под навесом. Тогда и Таня с Алёнкой примостились около него и тут же начали рассказывать дедушке:

– Мы сегодня колоски подбирали в поле!

– А когда колоски собирали – ёжика встретили!

– И гнездо нашли!

– Только гнёздышко совсем пустое, – сказала Алёнка, – ни одного птенчика не было.

– Ну, какие же теперь птенчики! – сказал дедушка. – Они уже теперь все выросли, летают, в дальний путь готовятся. Да уж и пора им в тёплые страны – сентябрь месяц стоит у околицы, осень ходит по лесу, деревья красит…

Таня задумалась. Ей вспомнилось, как весной летели из тёплых стран лебеди и кричали. А гуси шли по дороге, поднимали головы и слушали их.

– Дедушка, а лебеди опять в тёплые страны полетят?

– Опять полетят. И жаворонки полетят. И ласточки. И журавли… А как журавли через море летели, я один раз сам видел.

– Как, дедушка?

– Я тогда был в Крыму. Мне дали путёвку в дом отдыха, я и поехал.

– Дедушка, а какой это – Крым?

– А это место такое – Крым, у самого моря. Кругом горы, а море синее-синее и всё шумит, и всё шумит, и волны одна за другой бегут к берегу… Вот так сижу я как-то утром на берегу, смотрю на эти синие волны, слушаю, как они шумят. Вдруг знакомые голоса: «Курлы! Курлы!» Я так и привскочил – неужто журавли? Поднял голову, а они летят из-за горы. И пошли, пошли через море на тот, на турецкий берег. Летят, а сами кричат-покрикивают – да так жалобно, словно не хочется им на чужой берег лететь, словно они с родиной прощаются.

– Ой, дедушка, – прошептала Таня, – мне их жалко!

– А что ж поделаешь, – сказал дедушка, – родина-то всем дорога! Но птицы свои родные места крепко помнят. Переждут холода – и снова домой. Да с радостью, да с песнями!

– Таня вытерла глаза ладонью.

– А между тем, – продолжал дедушка, – пока мы тут разговариваем, у нас к вороху жеребятки подбираются!

Таня сразу вскочила:

– Где?

Жеребятки паслись недалеко на лужке. Надоело им щипать траву, они и подобрались к риге, хотели попробовать хлеба. Но из-под навеса выскочили Таня и Алёнка, закричали на них, замахали руками. А тут ещё, откуда ни возьмись, Снежок выскочил и залаял. Жеребята испугались и убежали обратно на лужок.

– Снежок, а ты где был? – удивилась Таня. – Я думала, уж ты давно домой убежал!

– Наверно, в снопах спал, – сказала Алёнка. – Вон в хвосте сколько соломы набилось!

Так и сидели Таня и Алёнка с дедушкой, а дедушка рассказывал им и про ласточек, которые на лету поезд обгоняют, и про коростеля, который летать не любит, а всё больше пешком ходит…

– Дедушка, – сказала Таня, – вот ты говоришь – сентябрь месяц у околицы стоит… А ведь мы с Алёнкой первого сентября в школу пойдём!

– Мне мамка уже кармашки для азбуки сшила, – отозвалась Алёнка.