Подросток - [5]

Шрифт
Интервал

Да, повторим еще раз, социально-практическая идея не стала владычествующей для Аркадия, но в то же время именно ею была поколеблена в сознании подростка его вера в «ротшильдовскую идею» как в единственно реальную и притом великую.

Особенно потрясает подростка идея Крафта, тоже ведь совсем еще молодого мыслителя, который математически вывел, будто русский народ есть народ второстепенный и что ему не дано в будущем никакой самостоятельной роли в судьбах человечества, но предназначено лишь послужить материалом для деятельности другого, «более благородного» племени. А потому, — решает Крафт, — и нет никакого смысла жить в качестве русского. Подростка идея Крафта поражает уже тем, что он вдруг воочию убеждается в истине: умный, глубокий, искренний человек может вдруг уверовать в нелепейшую и разрушительнейшую идею, как в идею великую. В уме своем он должен, естественно, сопоставлять ее с собственной идеей; он не может не задаться вопросом: а не то ли же самое случилось и с ним самим? Мысль же о том, что личная жизненная идея только тогда и может быть подлинно великой, когда она одновременно является и идеей общей, касающейся судеб народа, всей России, — эта мысль воспринимается подростком как откровение.

Ни умный Крафт, ни наивный Аркадий не могут понять того, что выносим из крафтовского опыта мы, читатели романа: «математические убеждения», под которыми сам Достоевский понимал убеждения позитивистские, построенные на логике выхваченных из жизни фактов, без проникновения в их идею, не сверенных с логикой нравственных убеждений, — такие «математические убеждения — ничто», — утверждает автор «Подростка». К сколь чудовищным извращениям мысли и чувства могут привести позитивистские, безнравственные убеждения, и явствует нам судьба Крафта. Что вынесет из его опыта подросток? Он-то ведь человек отнюдь не безнравственный. Если б все дело было только в этом. Крафт сам по себе тоже глубоко честный и нравственный человек, искренне любящий Россию, болеющий ее болями и бедами куда более, нежели своими личными.

Истоки столь разных по видимости, но и столь же родственных по сути своей руководящих идей Крафта и самого подростка — в том бездуховном состоянии общественной жизни, которое сам Крафт, напомню, определяет в романе так: «…все живут, только бы с них достало…» Жить идеей «постоялого двора» Крафт не способен. Другой идеи он в реальной жизни не находит. А сможет ли жить «только бы с него достало» Аркадий? Его душа смущена, она требует если и не готового, окончательного ответа, то хотя бы направляющего совета, нравственной опоры в лице живого конкретного человека. Ему духовно нужен отец. А Версилов как будто даже посмеивается над ним, не принимает его всерьез, во всяком случае, не торопится помочь ему ответить на проклятые вопросы: как жить? Что делать? Во имя чего? Да и есть ли у него самого-то какие-то высшие цели, хоть какая-нибудь руководящая им идея, хоть какие ни на есть нравственные убеждения, за которые, как говорит подросток, «каждый честный отец должен бы послать сына своего хоть на смерть, как древний Гораций сыновей своих за идею Рима». Живя по законам той среды, которая все более затягивает его, Аркадий все еще надеется на иную жизнь во имя идеи, на жизнь-подвиг. В нем все еще жива потребность подвига и идеала. Правда, Версилов излагает наконец свою заветную идею, своего рода то ли аристократической демократии, то ли демократического аристократизма, идею необходимости сознания или выработки в России некоего высшего сословия, к которому должны бы принадлежать как виднейшие представители древних родов, так и всех других сословий, совершившие подвиг чести, науки, доблести, искусства, то есть, по его разумению, — все лучшие люди России должны объединиться в единство, которое и будет хранителем чести, науки и высшей идеи. Но какова же эта идея, которую должны будут хранить все эти лучшие люди, сословие аристократов рода, мысли и духа? На этот вопрос Версилов не отвечает. Не хочет или не знает ответа?

Но может ли увлечь подростка скорее уж утопия, более мечта, нежели идея Версилова? Возможно, она и увлекла бы его — все-таки это нечто куда более высокое, чем «достало бы с тебя», «живи в свое пузо», «после нас хоть потоп», «однова живем» и тому подобные расхожие практические идеи общества, в котором живет Аркадий. Возможно. Но для этого ему бы нужно уверовать сначала в самого Версилова, как в отца, как действительно в человека чести, подвига, «фанатика высшей, хотя и скрываемой им до поры, идеи».

И вот наконец Версилов действительно раскрывается перед сыном своим, подростком, как «носитель высшей русской культурной мысли», по его собственному определению. Как сознает сам Версилов — он не просто исповедует идею, нет — он сам по себе уже есть идея. Он как личность — это тип человека, исторически создавшийся именно в России и невиданный еще в целом мире — тип всемирного боления за всех, за судьбу всего мира: «Это — тип русский, — объясняет он сыну — …я имею честь принадлежать к нему. Он хранит в себе будущее России. Нас, может быть, всего только тысяча… но вся Россия жила лишь пока для того, чтобы произвести эту тысячу».


Еще от автора Федор Михайлович Достоевский
Идиот

«Идиот». Роман, в котором творческие принципы Достоевского воплощаются в полной мере, а удивительное владение сюжетом достигает подлинного расцвета. Яркая и почти болезненно талантливая история несчастного князя Мышкина, неистового Парфена Рогожина и отчаявшейся Настасьи Филипповны, много раз экранизированная и поставленная на сцене, и сейчас завораживает читателя...По изданию: “Идиот. Роман в четырех частях Федора Достоевского. С.-Петербург. 1874”, с исправлениями по журналу “Русский Вестник” 1868 года с сохранением орфографии издания.


Братья Карамазовы

Самый сложный, самый многоуровневый и неоднозначный из романов Достоевского, который критики считали то «интеллектуальным детективом», то «ранним постмодернизмом», то – «лучшим из произведений о загадочной русской душе».Роман, легший в основу десятков экранизаций – от предельно точных до самых отвлеченных, – но не утративший своей духовной силы…


Бесы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Преступление и наказание

«Преступление и наказание» – гениальный роман, главные темы которого: преступление и наказание, жертвенность и любовь, свобода и гордость человека – обрамлены почти детективным сюжетом.Многократно экранизированный и не раз поставленный на сцене, он и по сей день читается на одном дыхании.


Бедные люди

Прочитав рукопись романа «Бедные люди», Некрасов передал ее Белинскому со словами: «Новый Гоголь явился!».По форме это сентиментальная переписка между мелким чиновником Макаром Девушкиным и Варенькой Доброселовой, грустная история их несчастной любви; по сути – глубокое социально-психологическое исследование современной писателю действительности. Автор горячо сочувствует своим обездоленным героям, чьей внутренней красоте и благородству души столь вопиюще не соответствуют условия жизни…


Дядюшкин сон

«Дядюшкин сон» – комическая повесть о старике-волоките, эдаком «обломке аристократии». Жилеты и духи, перчатки и галстуки, все это не в состоянии превратить «мертвеца на пружинах» в юношу…


Рекомендуем почитать
Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.



Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Слепой Дей Канет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.