Подозрение - [40]

На столе рядом с сумкой лежал помятый, запачканный грязью и зелеными разводами от травы, договор с новым поставщиком. Накануне Соня не успела его изучить, а потому второпях сунула в сумку, надеясь поработать дома. Договор выпал вместе со всем содержимым, когда Соня прогоняла злобную собачонку — отсюда и такой внешний вид у документа. Рядом с договором ворох бумажек — все это Соня вытащила из сумки вместе с медальоном.

Соня вновь посмотрела на договор. Тяжесть камнем легла на сердце. Накануне договор был важен для Кононова, как и прочие мирские заботы. Но что важно для него теперь? Что важно для человека там, в запределье?

Прочитала преамбулу договора. «Легат, Фирсов» — тут же завертелось в голове. «Фирсов, Легат…».

Открыла сейф — аккуратные стопки документов, пустые папки, запас канцтоваров. Соня одной рукой приподняла тяжелую стопку, а другой стала шарить под оберточной бумагой, которой было покрыто дно сейфа.

— Ну? Там?

Соня вздрогнула — Константин вошел бесшумно и склонился над ее плечом.

— Да…

И снова оглушительный мяв ударил по натянутым нервам.

— Я есть, — рявкнул в трубку Костя, а затем повернулся к Соне: — Не вскрывай без меня, я скоро!

Костик пулей вылетел в коридор.

Соня вертела в руках большой белый конверт, на душе стало тревожно и волнительно. Они не правильно поступают, они не имеют права вскрывать, читать завещание, заглядывать в чужую тайну. Их это не касается! Или уже касается? Или это уже и их дело тоже? Кто-то из так хорошо знакомых людей — убийца! С другой стороны, Кононов хотел, чтобы Соня вскрыла конверт. Вдруг он смотрит на нее сейчас и ждет, когда она прочитает содержимое и разоблачит его убийцу?

Соня встала в центре комнаты и подняла конверт вверх, к свету, идущему от лампы. Попыталась рассмотреть через неплотную бумагу содержимое.

И вдруг… ни удара, ни боли она не почувствовала. Краткий миг непонимания. Лишь краткий миг, а затем бежевый в крапинку линолеум устремился к ее лицу.

— Солнышко мое, милая…

— Софи, Софьюшка!

Соня начала приходить в себя. Сначала был шум. Затем сознание начало различать голоса — то приглушенные, то оглушительно резкие. Каждое слово сопровождалось, как эхом, глухой пульсирующей болью. Что с ней, где она находится и зачем — Соня еще не понимала.

— Солнышко мое, как же так, что…

Чьи-то руки приподняли ее голову, и вспышка боли тут же пронзила мозг. Соня попыталась закрыться рукой, отпихнуть обидчика. Однако ни закрыться, ни, тем более, отпихнуть, у Сони не получилось — руки стали чужими, и движения вышли плавными, неуверенными.

— Смотри, она пошевелилась!

— Софи…

Соня открыла глаза и тут же снова зажмурилась — слишком яркий свет резанул по глазам.

— Ты что, совсем обалдел! Нельзя ее тормошить!

— Я не тормошил!

— Я вызову скорую…

— Я уже вызвал!

— Я, я! Только ума и хватает, что якать!

— А ты шел бы искать, кто ее по голове ударил, тебе по должности положено!

— Мы с вашим сторожем уже обыскали здание, никого нет! Преступник ушел через черный ход. Между прочим, у него были ключи! И вообще, если бы ты не был рядом со мной, то я задержал бы тебя!

— Почему же? Разве я ушел через черный ход, а затем вернулся?

— Хватит!!! — натужно закричала Соня, и тут же повторила вмиг осипшим голосом: — Хватит…

Подглядывая в щелочку между век, Соня схватила Шестакова за рукав. Тут же четыре сильных мужских руки, отпихивая друг друга, подхватили ее и перенесли в кресло. Затылок пронзило болью. Соня обхватила голову руками, пальцы почувствовали влагу. Уже догадываясь, в чем дело, Соня посмотрела на раскрытые ладошки. Так и есть — кровь.

— Что со мной было?

— Тебя кто-то ударил по голове, — ответил Сергей и протянул Соне уже красный от крови платок.

Она поняла, что этим платком ранее закрывали рану на ее голове, пока она была без сознания.

Соня непроизвольно отшатнулась, но платок взяла и приложила его к ране. Затем многозначительно посмотрела на Константина.

Шестаков перехватил Сонин взгляд и строго спросил:

— Я чего-то не знаю?

Соня хотела кивнуть, но скривилась от мгновенной, обжигающей боли.

— Когда мы шли сюда, мне показалось, что в кабинете Тамары кто-то есть. Я видела, как закрывалась дверь.

Теперь уже Шестаков уставился на Константина взглядом, не предвещающим ничего хорошего.

Костя протестующее замахал рукой:

— Я проверял, честно слово! Дверь была заперта…

— Изнутри, — язвительно закончил за него Сергей.

— Да я бы проверил, но тут ты позвонил, — с каждым словом голос Константина терял уверенность.

— Правильно, давай, свали все на меня! Кто виноват? Шестаков, который не вовремя позвонил и отвлек рыцаря от беспокойства за безопасность дамы.

— Ну, знаешь! Тогда ничего не предвещало, что даме может угрожать опасность!

Соня прижимала к голове влажный от крови платок и следила за перепалкой, точно за теннисным поединком, переводя взгляд с одного спорщика на другого. Что-то в этой перепалке ей не нравилось, причем это что-то к смыслу сказанных слов никак не относилось.

Тем временем, Шестаков продолжал:

— Я тебя просил, успокоить Соню и привезти ее домой! А ты что сделал? Если бы ты послушал меня, то ничего бы не случилось!

Казалось, мужчины совсем забыли о Сонином присутствии, но она была рядом и слышала каждое слово.