Подожди до завтра - [38]

Зазвенел телефон. Андрей достал его из кармана халата. Маша, как испуганная птица, вспорхнула с его колен.

— Извини, мама, — сказал он. — Да, мам.

— Ты когда вернешься? Тебя к ужину ждать? — с тревогой спросила она.

— Завтра утром. У вас все хорошо?

— Как завтра утром? Что ты там делаешь?

— Тебе подробности рассказать? — усмехнулся он. — Вроде должна знать.

— Андрей!

— Что Аня делает?

— Мультики смотрит, — ответила мама.

— Дай ей трубку, — попросил Андрей. Спустя несколько секунд в трубке раздался довольный голос Ани.

— А мы пирог испекли.

— Это здорово. Вкусный?

— Очень.

— Как мама?

— За тебя переживает.

— Пусть не переживает. Все хорошо. Будут проблемы — звони, — сказал он.

— Хорошо. Ты тоже. Я всегда на связи, — серьезно сказала Аня.

— Я понял. — Андрей выключил телефон и задумчиво посмотрел на экран. — Быстро она растет.

— Аня?

— Да. Чувствую, скоро начнет меня жизни учить, — он убрал телефон и перевел взгляд на Машу. — Иди сюда.

— Это была минута слабости. Не знаю, зачем я тебе все это рассказала. Я…

— Маша, тихо. Просто иди сюда. Пора закрывать страницу прошлого. А как ты с ним простишься, если отпускать не хочешь?

— Зачем его отпускать, когда будущего нет?

— Есть. Я тебе его покажу. Иди сюда, — он протянул ей руку. Как есть, птичка. Пугливая, осторожная. Но все же доверяет. Положила руку ему в ладонь. Села рядом. Он тут же ее обнял.

— Не хочу все это вспоминать.

— Понимаю. Но и молчать не можем.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

— Такие вещи трудно держать в себе. Но и рассказать первому встречному не получится, потому что боишься — тебя не поймут. Поэтому и держишь все в себе. Но я тебя пойму. Всегда пойму. Тут ты не бойся. И не обижу.

— Все равно я не знаю, как начать.

— А ты начни, что больше всего тебя волнует.

…Мы ведь не сразу начали общаться с дядей Пашей. Он меня тогда отогрел и домой отправил. Дома находиться не хотелось. Тогда я взяла какую-то старую куртку и пошла на развалины церкви. Там меня и нашел дядя Паша. Его тоже потянуло в эту церковь. Мы ничего с ним тогда не говорили. Только смотрели друг на друга. Холодная, развалившаяся и пустая, как душа. Поэтому там было и спокойно. Потом он позвал меня с собой, чаем напоил.

Дом же начал оживать. Было тепло и уютно. Всегда было натоплено. Мне нравилось в его доме бывать. У нас же часто было холодно. Топили редко. Дров не покупали, только если кто принесет или я каких-нибудь досок найду. А у дяди Паши и помыться можно было и отогреться, а еще наесться. С каждым днем уходить домой все больше и больше не хотелось. Но и оставаться было нельзя. Не могла же я к нему переехать.

Это случилось ночью. Я спала в кладовке, чтоб никто не беспокоил. Туда топчан притащила. Завернешься в кучу одеял и не холодно. У матери какие-то новые друзья были. Их я раньше не видела. А знакомиться как-то не хотелось. Я уже спала, когда один мужик ко мне завалился. Это страшно было. Я спросонок и не поняла ничего вначале. Как медведь какой-то рычал, про вкус ягод говорил. До меня не сразу дошло, чего он хотел. Отбиться не получилось. Он здоровый мужик, а я мелкая. Дохлая. Пыталась кричать, так он ударил меня. В ушах все зазвенело. На миг забыла, кто я и где. А может сознание потеряла. Одно было хорошо, все это недолго продолжалось. Потом он тут же захрапел. Прямо на мне. Я еле выбралась. Страшно, обидно, больно и грязно. Еще стыдно. До сих пор стыдно, что я не смогла дать отпор. Понимаешь? Я ведь не так хотела, чтоб все было. Мечтала по любви. С каким-нибудь красивым мальчиком, а не с пьяным боровом. Стыдно за свою слабость, жизнь.

Я босиком прибежала к дяде Паше. Он был другом. Он должен был пустить. Пустил. Ничего не сказал. Воды нагрел. А у меня руки тряслись. Как будто я сама пила. Все валилось. Накапал мне успокоительного. Тогда и признался, что он болеет. Что может умереть в любую минуту. Поэтому не хотел, чтоб я это видела. Он сказал, что мог бы пойти и убить этого урода, который меня обидел. Ему терять нечего, но предпочел мне помочь. Разрешил у себя остаться.

Так я окончательно переехала к дяде Паше. Он заставил меня подтянуть учебу. Пытался сделать так, чтоб я забыла о случившемся. Только не получалось. Я боялась темноты. Раньше все казалось, что из нее выйдет этот мужик, а потом просто кошмары стали сниться. Поэтому не могу без света.

Самое смешное, я столкнулась с осуждением, что живу у него. Нас посчитали любовниками. Чего только я не слышала за своей спиной. Дядя Паша в глазах общественности стал бедным человеком, которого я окрутила. Дядя Паша злился на эти слова, потом плюнул. Правда никому не нужна была. Ему было все равно, что думают о нем. А я в поселке не думала оставаться.

Мне не хотелось идти на выпускной. К тому же дядя Паша чувствовал себя плохо. Но он настоял. У каждой Золушки должен был быть бал. Даже мне платье подарил вместе с туфлями. Аккуратными лаковыми лодочками. И золотые сережки. Да, я была принцессой. В последний день были забыты все недоразумения в классе. Мы оканчивали школу и должны были разлететься кто куда. Смеялись, строили планы. Кто-то напился, кто-то танцевал. Было интересно. Вернулась я поздно. Дядя Паша лежал на пороге. То ли он на помощь хотел позвать, то ли ему воздуха не хватило, и он вышел на улицу. Не знаю. Но его не стало. В тот день, когда я веселилась, он умирал. Меня не было рядом. До сих пор не могу себе этого простить…