Подожди до весны, Бандини - [42]

Шрифт
Интервал

В конце концов нарушила молчание она: у нее для него есть еще работа. В городе у нее другой дом, на улице Виндзор. И там тоже камин не работает. Не смог бы он прийти туда завтра и посмотреть? Она встала, перешла через комнату к письменному столу у окна и записала адрес. Спиной к нему, изогнувшись в талии, круглые бедра чувственно цветут – и пускай Мария сами глаза его вырвет и плюнет в пустые глазницы, он поклясться может, что никакое зло не омрачило его взора, никакая похоть не таилась в сердце его.

В ту ночь, когда он лежал в темноте подле Рокко Сакконе, чей храп с подвывом не давал ему уснуть, он понимал, что у бессонницы Свево Бандини есть и другая причина: ожидание завтрашнего дня. Он лежал и довольно хмыкал в темноте. Mannaggia, он далеко не дурак; он достаточно умный, чтобы понять: на Вдове Хильдегард он оставил зарубку. Может, она его и жалеет, может, она дала ему эту новую работу лишь потому, что почувствовала: работа ему нужна, – как бы там ни было, в его способностях никто не сомневался; Вдова назвала его превосходным специалистом и наградила новой работой.

Пускай же задувает Зима! Пускай температура падает до мороза. Пускай снег валит и завалит весь город! Ему все равно: завтра у него будет работа. И после этого всегда будет работа. Вдове Хильдегард он понравился; она уважает его способности. С ее деньгами и его способностями работы всегда будет предостаточно, чтобы посмеяться над Зимой.

На следующее утро в семь часов он вошел в дом на улице Виндзор. Там никто не жил; когда он нажал на ручку, передняя дверь оказалась незаперта. Никакой мебели: одни голые комнаты. Что не так с камином, он тоже не понял. Тот был не такой тонкой работы, как у Вдовы, но тоже хорошо сделан. Раствор не потрескался, а кирпич плотным звуком отвечал на стук молотка. В чем же тогда дело? В сарае на заднем дворе он нашел немного дров и развел огонь. Тяга жадно всасывала пламя. Комната наполнилась теплом. Все в порядке.

Восемь часов, а он уже снова у Вдовы. Застал ее в голубой ночной сорочке, свежую, улыбчивую: доброе утро, мол, мистер Бандини! Но что ж вы на холоде-то стоите? Заходите, чашечку кофе выпьете! Протесты умерли у него на губах. Он сбил снег с мокрых башмаков и последовал за развевающейся голубой сорочкой на кухню. Опершись на раковину, он пил кофе, наливая его сначала в блюдце, а потом дуя, чтоб остыл. Ниже плеч на нее он и не смотрел. Не осмеливался. Мария никогда бы этому не поверила. Нервничая и лишившись дара речи, он вел себя тем не менее как мужчина.

Он сказал ей, что не нашел никаких неполадок в камине на улице Виндзор. Ему самому понравилась собственная честность – это после вчерашних дутых трудов-то. Вдова вроде как удивилась. Она была уверена, что с камином на улице Виндзор что-то не так. Попросила подождать, пока оденется. Она сама отвезет его на улицу Виндзор и покажет, что там не в порядке. Теперь она перевела взгляд на его мокрые ноги.

– Мистер Бандини, вы не девятый размер обуви носите?

Кровь прихлынула к его лицу, и он поперхнулся кофе. Она поспешно извинилась. Выдающаяся плохая привычка всей ее жизни, одержимость просто – спрашивать у всех, какой размер они носят. Как бы игра в отгадки с самой собой. Он ведь ее извинит, правда?

Сценка эта глубоко его потрясла. Чтобы скрыть стыд, он быстренько уселся за стол, запихав поглубже мокрые башмаки, чтоб не видно было. Но Вдова улыбалась и настаивала. Она верно угадала? Девятый, правильно?

– Конечно, правильно, миссис Хильдегард.

Дожидаясь, пока она оденется, Свево Бандини чувствовал себя так, будто чего-то в мире добивается. Отныне и впредь Хелмеру-банкиру и всем его кредиторам придется держать с ним ухо востро. И у Бандини есть влиятельные друзья.

Так что же скрывать ему из всего того дня? Нет – тем днем он гордится. Рядышком со Вдовой, в ее машине проехал он посреди всего города, вдоль по Жемчужной улице, Вдова сама за рулем в своем котиковом манто. Увидь Мария с детьми, как по-свойски он с нею болтал, они бы им гордились. Да они бы гордо задрали носы и сказали: вон едет наш Папа! А Мария чуть глаза ему не выцарапала.

Что же случилось в пустом доме на улице Виндзор? Он что, затащил Вдову в свободную комнату и учинил над ней насилие? Поцеловал ее? Так сходи в тот дом, Мария. Поговори с холодными комнатами. Выгреби паутину из углов и спроси у нее; спроси у голых половиц, у замерзших подоконников; спроси, что не так сделал Свево Бандини. Вдова остановилась у камина.

– Видите, – сказал он. – Огонь, который я развел, до сих пор горит. Все в порядке. Работает прекрасно.

Ее это не удовлетворило.

Вот эта черная гадость, показала она. Не очень хорошо камин с нею выглядит. Ей бы хотелось, чтобы он смотрелся чистым и неиспользованным; она ожидает тут возможного жильца, и все должно быть приемлемо.

Но он же честный человек, он не желает обманывать эту женщину.

– Все камины чернеют, миссис Хильдегард. Это копоть. Все они покрываются копотью. Тут ничего не поделаешь.

Нет, это плохо выглядит.

Он рассказал ей про соляную кислоту. Соляная кислота растворяется в воде. Чистить щеткой: копоть исчезнет. Работы не больше чем на два часа…


Еще от автора Джон Фанте
Дорога на Лос-Анжелес

Джон Фанте (1909-1983) – классик американской литературы ХХ века, довольно поздно пришедший к современному читателю. Честь его повторного открытия принадлежит другому великому изгою изящной словесности – Чарлзу Буковски: «…Как человек, отыскавший золото на городской свалке, я пошел с книгой к столу. Строки легко катились по странице, одно сплошное течение. В каждой строке билась собственная энергия, а за нею – еще строка, и еще, и еще. Сама субстанция каждой строки придавала странице форму, такое чувство, будто что-то врезано в нее.


Из книги «Большой голод» рассказы 1932–1959

Из сборника «Возмездие обреченных» Джон Фанте, Чарльз БуковскиФанте действительно оказал на меня огромное влияние. Не столько по содержанию, сколько по манере изложения. Я сказал ему то же самое и наговорил еще кучу всего, когда навещал в больнице. «Ты по настоящему классный парень, Джон, а я всего лишь сукин сын». Он не возражал.Чарльз Буковски.


Спроси у пыли

Роман классика американской литературы Джона Фанте (1909–1983) — это история о молодом итальянце Артуро Бандини, который приезжает в Лос-Анджелес, чтобы начать новую, «американскую», жизнь и снискать славу знаменитого писателя. Но случайная встреча с мексиканской красавицей Камиллой, разливающей пиво в дешевом «Колумбийском буфете», в одночасье рушит его планы……Однажды я взял очередную книгу, раскрыл и попробовал почитать.Через несколько мгновений я уже нес ее к столу, словно человек, который среди груды хлама обнаружил золотой самородок… Наконец-то я нашел человека, который не боялся эмоций.


Возмездие обреченных

Появление под одной обложкой двух, на первый взгляд, столь разных авторов, как Чарльз Буковски и Джон Фанте, далеко не случайно. Не углубляясь в литературоведческие изыскания (достойные стать предметом отдельного исследования), мы хотим обратить внимание на такой чисто внешний фактор, как сходство и различие их судеб, которые, в конечном счете, оказались тесно переплетены друг с другом…


Мечтатель

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Когда же я начну быть скромной?..

Альманах включает в себя произведения, которые по той или иной причине дороги их создателю. Это результат творчества за последние несколько лет. Книга создана к юбилею автора.


Отчаянный марафон

Помните ли вы свой предыдущий год? Как сильно он изменил ваш мир? И могут ли 365 дней разрушить все ваши планы на жизнь? В сборнике «Отчаянный марафон» главный герой Максим Маркин переживает год, который кардинально изменит его взгляды на жизнь, любовь, смерть и дружбу. Восемь самобытных рассказов, связанных между собой не только течением времени, но и неподдельными эмоциями. Каждая история привлекает своей откровенностью, показывая иной взгляд на жизненные ситуации.


Шоколадка на всю жизнь

Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.


Воспоминания ангела-хранителя

Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.


Будь ты проклят

Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.


Неконтролируемая мысль

«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.