Подонок - [2]

— Может, вызвать ГАИ?

Вижу, как он резко вскидывает голову вверх, так что его кепка с меховой оторочкой сползает на затылок. Видать сильно торопится по своим делам. Знает, что милиционеры раньше чем через пару часов не приедут. А позади уже собирается пробка, и народ начинает гудеть. Я привычный, а ему, конечно, несолидно на виду у всех кружить вокруг грузовика.

Наверно, у него закончились слова. Начинает сильно махать пухлыми руками. Рукавом шубы задевает снег на правом переднем крыле моей автомашины и тот падает на неубранную мостовую. Я не возражаю. Пусть он хоть всю машину почистит от утренней наледи. В такие морозы прилипшая снежная корка становится дополнительной защитой для кузова, и я ее не стряхиваю. Протираю стекла, да и все.

… Дам ему время успокоится — делаю музыку громче.

Это — «Квин». Моя любовь! Особенно композиция «Мама».

Из всей песни я могу понять только это слово, которое лучиком пробивает дорогу к моей душе среди нагромождений чуждых мне интонаций. Хотя звучит оно с иностранным акцентом и поэтому совершенно не кажется мне родным. Тем, что я когда-то в первом классе прочитал в букваре и, глядя на рисунок, мысленно, с помощью учителя, осознал, что оно означает. Этот рисунок я помню до сих пор:

«Мама мыла раму»….

Маленькая женщина в красной юбке и синей блузке, стоя на подоконнике, отчаянно машет по окну тряпкой, смывая осевшую городскую пыль. И почему — «раму», если она трет стекло? Вот так с детства нас учат воспринимать не совсем правильно, казалось бы, простейшие, реально существующие, вещи.

У нее есть ребенок, и это совсем не я. Отчего становится грустно, потому что женщина на рисунке старается для какого-то другого малыша, а я должен называть ее «мамой»…

Но потому как протяжно и сладко это слово произносится в песне, как вокруг него собираются все остальные многоликие, тянущие за душу, непонятные мне звуки, окутывая его едва уловимым туманом, я постепенно отгораживаюсь вместе с ним от всего вокруг и замираю. Мою расслабленную субстанцию упрямо затягивает внутрь некой потусторонности, где можно протянуть руку и почувствовать родное тепло в незнакомой таинственной глубине, хранящей нечто близкое и ностальгическое. То, что хотелось ощутить с тех пор, как матери не стало.

Но в последний момент становится стыдно за ощущение ложного чувства собственной слабости и беспомощности, которые кто-то может подглядеть со стороны. И посмеяться надо мной.

Даже теперь, после стольких лет самоутверждения и убеждения себя в независимой самостоятельности, становится страшно, что растворив свое сознание в мелодичном звучании этого слова, я не смогу вернуться в первоначальное состояние, навечно застряну где-то посреди мироздания. Маленькой взвешенной частичкой вселенской гармонии, подхваченной глобальными мировыми потоками циркулирующих чувств!

…Я бы мог сказать, что совершенно случайно задел этот зализанный мерседес правым бортом своей автомашины, но зачем мне это говорить? Для чего вообще открывать рот, если меня об этом не просят, если все знают за меня все, думают за меня и рассуждают.

Сначала мама. Затем преподаватели в школе.

И женщины, которых приводишь на одну или две ночи. Они всегда знают обо мне больше, чем я сам. Они расставляют на полочках в ванной комнате мои принадлежности гигиены. Развешивают на вешалки одежду в шкафу. Покупают мне одеколон и модную зубную щетку. Они расчесывают мне волосы, а затем укладывают в постель и нежно шепчут, прижимаясь и лаская, что мне сейчас будет хорошо. Откуда они это знают? Кто просветил их всех о сути моей жалкой натуры, примитивной с самого детства.

Быть может, об этих шлюхах тоже кто-то знал больше их самих. И они послушно делали то, что им рекомендовалось чьим-то мнением? Продолжая этот указующий круговорот, они смотрели на меня, убеждая, что им со стороны виднее.

С какой стороны?

С какой стороны мы смотрим друг на друга, указывая и давая советы?

Не спрашивая…

Просто так….

Ради того, чтобы как-то подняться над таким же как ты?

Чтобы хоть чуточку добавить к тому, что получено им в наследство от родителей?

Хотим выглядеть творцами, несущими последний гениальный штрих, недостающий совершенству?

И как приятно не слышать советов и рекомендаций. А быть собой, каким ты есть. Не знать и не понимать чужих поучений. Даже если их мнения о тебе совпадают, наплевать на то, что они думают. Следовать своим путем.

…Ну, да! Зажегся зеленый. Я газанул. Как положено, зад машины понесло вправо и зацепило левую дверь легковушки надраенной с отливом.

Спросите, зачем газанул, если знал? Да я и сам себе не могу объяснить. Что-то внутри меня щелкнуло, ослепило, и я уже не мог контролировать свою правую ногу. У меня всегда так получается. Быть может я не очень уравновешенный? Так на собраниях в школе говорили моей маме.

А потом и мне. На философском факультете университета, где я обучался целых три года. Записывал в тетрадку, кто из студентов, когда и сколько заплатил денег за экзамен. Листки были аккуратно расчерчены на графы, и узнать, на сколько обогатился каждый из преподавателей, было вполне реально. Я снес эту тетрадку ментам.