Поднятые по тревоге - [2]

— Подождите! Вот скоро начнется война — немцы вам покажут!

Как-то и мне пришлось познакомиться с подобными настроениями.

Это было вскоре после вступления в должность командира корпуса. Я возвращался в штаб из поездки в одну из частей, когда на автомашине испортился бензонасос.

Остановились в селе недалеко от Ковеля Возле нас тотчас же собралась толпа человек в двадцать. Стояли молча. Кое у кого, особенно у тех, кто был одет получше, мелькали злорадные усмешки. И ни один не предложил свою помощь.

В толпе были, несомненно, и бедняки, сочувствующие нам, получившие от Советской власти землю, а позднее храбро сражавшиеся в рядах Советской Армии и в партизанских отрядах. Но тогда они молчали, запуганные слухами о приходе гитлеровцев и угрозами кулаков и бандеровцев.

В начале мая я решил объехать части корпуса, познакомиться с командирами дивизий, полков, батальонов, проверить боевую готовность войск, уточнить на месте задачи частей и подразделений в случае развертывания боевых действий на границе. На эту поездку пришлось затратить около месяца.

Войска корпуса располагались в лагерях и военных городках километрах в сорока и более от границы По одному полку от каждой из трех дивизий было занято строительством полевых укреплений. Артиллерийские полки находились на учебных сборах на Повурском артиллерийском полигоне.

Дивизии содержались по штатам мирного времени. Подавляющее большинство солдат и младших командиров составляли старослужащие, неплохо подготовленные в военном отношении.

Как раз в это время проходили учебные сборы приписного состава — уроженцев западных областей Украины Когда началась война, приписники были влиты в кадровые дивизии.

По вооружению наш стрелковый корпус в целом находился в несколько лучшем положении, чем механизированные и авиационные соединения округа В танковых частях, например, накануне войны шла замена устаревших машин на вполне современные KB и Т-34. Авиационные дивизии тоже получали самолеты новых типов, хотя в основе своей имели на вооружении самолеты, уступавшие гитлеровским и по скорости и по маневренности. В стрелковых частях такой основательной замены вооружения не производилось. Стрелки и артиллеристы хорошо знали свое оружие, привыкли к нему, верили в его силу.

Первое знакомство с командным составом корпуса и с политическими работниками произвело на меня благоприятное впечатление.

Моим ближайшим помощником был начальник штаба генерал-майор Рогозный, человек с большим опытом, спокойный и уравновешенный, пунктуальный до мелочей.

Начальника отдела политической пропаганды полкового комиссара Быстрова я знал еще с 1925 года. Мы с ним вместе служили в Даурии. Быстров командовал тогда кавалерийским взводом. Мне было приятно встретить старого товарища, умного, энергичного, с которым всегда можно было посоветоваться. Быстров пользовался в корпусе огромным авторитетом, он часто бывал в частях, знал по фамилиям и именам сотни людей, умел по душам поговорить с солдатами. Главное же — он обладал большими организаторскими способностями, сильной волей и смелостью.

Обязанности командующего артиллерией корпуса выполнял полковник Стрелков, старый артиллерист, служивший еще в царской армии. Он был немного глуховат и, разговаривая, обычно прикладывал к уху согнутую ладонь левой руки. Дело свое полковник Стрелков знал отлично и любил самозабвенно.

Из комдивов наибольшим опытом обладал генерал-майор Г. И. Шерстюк, командовавший 45-й стрелковой дивизией. Бывший офицер старой царской армии, он, несмотря на пожилой возраст, выделялся безупречной строевой выправкой, был нетороплив, тактичен в обращении с подчиненными, но тверд, когда нужно добиваться выполнения решений.

62-й стрелковой дивизией командовал полковник М. П. Тимошенко. Он принадлежал к молодому поколению командиров, выращенных и воспитанных партией. Это был очень способный, растущий офицер с широким тактическим кругозором.

Командир 87-й стрелковой дивизии генерал-майор Ф. Ф. Алябушев принял соединение только в апреле. Он имел неплохую теоретическую подготовку и опыт войны с белофиннами, но ему требовалось время, чтобы ознакомиться с полками и полностью войти в курс дела.

Почти все эти и другие старшие командиры обладали определенным боевым опытом, который позволял им в основном правильно представить себе характер будущей войны, ее трудности. Тогда это было особенно необходимо, так как среди бойцов и молодых командиров имели место настроения самоуспокоенности. Многие считали, что наша армия легко сумеет одержать победу над любым противником, что солдаты армий капиталистических государств, в том числе и фашистской Германии, не будут активно сражаться против советских войск. Недооценивались боевой опыт германской армии, ее техническая оснащенность.

Мы, старшие командиры и политработники, к сожалению, не придавали таким настроениям должного значения. А ведь многие из нас участвовали в гражданской войне, в боях с японскими империалистами на реке Халхин-Гол и с белофиннами, а значит, хорошо знали, что победа над сильным, технически оснащенным противником не дается без полного напряжения всех моральных и физических сил, что нельзя умалять влияние идеологической обработки солдат армий капиталистических государств.