Поднять на смех! - [2]

А я… что ж… подвел меня зять!

Перевод с башкирского И. Законова.

АХМЕДХАН АБУ-БАКАР

ОЖЕРЕЛЬЕ МУДРОСТИ

Лакец сказал в Кубани: — Виноват,

Но для меня ваш язык трудноват!

— Странно, — вокруг кубачинцы вздыхают, —

Дети и то наш язык понимают…

* * *

— Жизнь или мед — скажи, что слаще пить?

— Я жизнь люблю. Но как мне не любить

И мед хмельной, что выдержан на совесть?

Нет, двух друзей не наше дело ссорить.

* * *

— Хвала тебе, Абуталиб, и роду твоему!

Кто самый младший у тебя и сколько лет ему? —

И на жену взглянул старик с улыбкой, говоря:

— Пошлет мне младшего аллах к началу декабря…

* * *

Чайханщик, гостей на крыльце не встречай,

Не кланяйся нам, не расхваливай чай,

Твой чай ароматен и сладок, как мед,

Когда твоя дочь пиалу подает.

* * *

Для торжественности речи застегнусь,

Каждой пуговкой навечно поклянусь:

Без тебя, моя жена, мне не прожить —

Как бы смог я столько пуговиц пришить?!

* * *

Отца-муллу спросил юнец:

— Аллах и вправду нам отец?

Тогда пускай свершится диво

И он, как ты, мне даст на пиво.

* * *

Однажды в шашлычной в порожний бочонок,

Должно быть, спросонок забрался мышонок.

Он в полночь запел: «Черный кот — идиот!»

Кот не был глухим. Жаль усопшего. Вот…

* * *

Быть иль не быть? Не надо пить

Вина, чтоб в этом разобраться:

Уж лучше быть и ошибаться,

Чем ошибаться, но не быть.

* * *

— …Что видел там? Как там живет народ?

— Да как живет? Никто вина не пьет,

Никто в чужой не лезет огород…

— Нет, хорошо в гостях, а дома — лучше!

* * *

О, если было б ишаку

Себя понять дано, —

Ишак на первом же суку

Повесился б давно!

* * *

Что за аул без остряка!

Что за хинкал без чеснока!

Не любишь чеснока — не кушай.

Не любишь остряка — не слушай…

Перевод с даргинского Ю. Кушака.

ВИКТОР АЛДАНСКИЙ

ЯКУТСКАЯ ФАНТАЗИЯ

Не случайно мы, якуты,

Все заядлые булчуты:[1]

От других земель в отличье

Очень много у нас дичи.

Если зайцев мы стреляем,

Их десятками считаем.

Если уток мы стреляем,

То их сотнями считаем.

Хоть и лжи тут капли нету,

Скептик, выслушав все это,

Не поверил нашей правде —

И решил ему соврать я.

Говорю: «В Якутск, наш город,

Иногда медведь приходит,

Чувствует себя как дома:

Рыбу прет из гастронома,

А в столовую заглянет,

Мясо из кладовой стянет!..

Косолапый этот мишка —

Удивительный воришка.

Подстрелить его бы надо,

Да боимся: страшновато!..

Он за выстрел из винтовки

Так погладит по головке,

Что на том — не этом — свете

Будешь вспоминать медведя!..

Даже в городе медведя

Мы обходим осторожно».

«Да, сомнительно все это, —

Молвил скептик, — но возможно!»

ЛИСА-РЕДАКТОР

Собрав сотрудников, лиса

Такую речь держала:

— Товарищи!

У нас в лесах

Есть недостатки!.. Их немало!..

Я полагаю, кой-кого

Продернуть надо нам в газете,

Но не Топтыгина-медведя,

Нельзя затрагивать его!..

Ведь он силен и знаменит

И нас в покое не оставит —

Рычаньем грозным сокрушит

И возраженьями задавит.

А если тиснем мы статью

Про неуживчивого волка,

То, верьте моему чутью,

От этого не будет толка.

Волк покачает головой,

Потом подымет страшный вой,

Потом он нам скандал устроит,

Его затрагивать не стоит!..

Строчите лучше вы, друзья,

Про озорного воробья,

Разите смело, метко зайца,

Мы можем их не опасаться!

ПРУД И ДЕРЕВЬЯ

Пруд жалобно стонал:

— Мне тягостно томиться,

Здесь лиственниц стена,

Живу я как в темнице!

Июньским ясным днем

Мне солнышко не светит,

Я бедный водоем,

Со мной не дружит ветер,

Игривую волну

На мне не подымает,

Меня в моем плену

Никто не понимает!

И дева юных лет

В блистательном наряде

Не отразится, нет,

В моей зеркальной глади!.. —

Но как-то раз к пруду

Людей явилось много:

Они нашли руду

И строили дорогу.

Они валили лес

И увозили бревна —

И глянул в высь небес

Наш пруд самовлюбленно.

Он весь возликовал,

Как молодой повеса,

На солнце засверкал,

Взыграл волною резво.

Угрюмый лес исчез —

Пруд радовался гордо,

Однако высох весь

Через четыре года!

Мораль простая тут:

Без леса водам хуже!..

Как озеро был пруд,

А превратился в лужу!

Как этот пруд-глупец,

Гласит мораль другая —

Пропал один юнец,

Дом отчий отвергая!

ВОРОН-ИНТРИГАН

Один орел, начальник дичи,

Имел свой штат (конечно, птичий)

И заместительницу галку

Послал с ревизией в Игарку.

Туда же (так решил орел)

Был послан ворон-контролер.

Орел (орлы такие есть)

Понятья путал «честь» и «лесть»

И полагал, что хитрый ворон

Чистосердечен и проворен.

А тот вошел к орлу в доверье,

Поспешно заготовил перья

И, не жалеючи чернил,

В доносе галку очернил.

Когда орел

Донос прочел,

Он в тот же час

Издал приказ:

— За расточительную глупость

И непростительную грубость,

За то, что поступала гадко,

Снимается с работы галка! —

А ворон? Ворон был доволен

И говорил вороне ворон:

— Кар-кар, недавно галка та

Снята с высокого поста.

Кар-кар, не только жалкой галке

Совать в колеса буду палки.

Коль дальше так пойдут дела,

Я доберусь и до орла!

ПОДВЕЛИ ЧЕРТУ

Начальство выступает часто,

И даже в прениях начальство

Все держит речь, все на посту.

Но очередь до подчиненных

Дошла — один из огорченных

Стал говорить начистоту.

Он говорил о недостатках,

О дисциплине, о порядке,

Имея истину в виду.

— Мой дорогой руководитель,

У вас, хоть вы сейчас в зените,

Я не пойду на поводу!

Протестовали подхалимы:

— Здесь критика недопустима,

Нам от нее невмоготу!

И расторопный председатель

Сказал: «Товарищи, давайте

На этом подведем черту!»