Поднебесная страна: Традиции, культура, праздники, кухня, медицина - [39]

Как пристыдить Луну

Как вы считаете, красота – понятие вне времени и пространства или все-таки имеющее к ним отношение? Посмотришь, бывает, на портреты знаменитых красавиц прошлого и удивишься – и что особенного? Наверное, лет через 200 кто-нибудь любопытствующий, рассматривая фотографии нынешних победительниц конкурсов красоты, тоже будет удивляться. Пока не знаю, чему именно: то ли тому, что такие высокие, то ли наоборот – низковатыми окажутся для людей будущего. То ли тому, что такие худющие (в это мне особенно хочется верить, потому что постоянная борьба за потерю тела изнуряет не только меня), то ли еще чему-то – как знать. А вот молодцы-китайцы на собственных примерах доказали, что красота вполне может оказаться понятием вневременным. Но, как в таких случаях водится, главное все-таки не лицо, а нечто большее – душевная (а иногда и душераздирающая) история. Хотя, конечно, без красивого лица историй, о которых расскажу ниже, не случилось бы.

Есть в Поднебесной такое историческое понятие – четыре красавицы. Это реальные женщины, оставившие глубокий след в национальном сознании. Все они влияли на самых могущественных людей своего времени. Три из них, как до сих пор считается, довели царства до краха. Их разделяют столетия, поэтому я расскажу о них в хронологическом порядке.

Си Ши жила в турбулентный период Весен и Осеней (VI–VII вв. до н. э.). Говорят, она была так красива, что когда проходила мимо пруда, рыбы забывали, как нужно плавать, и всплывали кверху брюшками. Говорят, размер ноги у нее был больше, чем у любой другой китайской женщины того времени. Летописи утверждают, что она была одинаково прекрасна и когда хмурилась, и когда улыбалась. О фигуре ее писали: «Когда она была полной, все восхищались ее полнотой, когда она худела, все приходили в восторг от ее стройности» (нам бы так!). Она родилась в семье торговца чаем в деревеньке недалеко от современного города Чжуцзи в провинции Чжэцзян, тогда это была территория государства Юэ. Когда соседнее государство У захватило Юэ, царь Юэ три года провел в плену. Вернувшись в родные земли, он пил желчь перед каждым приемом пищи – чтобы не забывать об унижениях, которые пережил.

Царь Юэ выбрал самую красивую женщину в своих землях – Си Ши, чтобы отправить ко двору обидчика в качестве дара от побежденного. Туда ее сопровождал министр Фань Ли, и они (казалось, весьма некстати) полюбили друг друга. Личное счастье казалось немыслимым – Си Ши должна была соблазнить, втереться, что называется, в доверие и разрушить вражеское царство изнутри. Что она успешно и сделала: очарованный женщиной царь У забросил двор и дела и только развлекался со своей красавицей. Друзья и верные придворные отвернулись от него, и вскоре армия царства Юэ перешла в наступление. А красавица Си Ши, избежав кары, вышла замуж за Фань Ли, который оставил министерский пост и стал успешным торговцем. Сведений о ее дальнейшей жизни почти не сохранилось, но жили они вроде долго и счастливо. Си Ши вошла в историю Китая как яркий пример настоящей патриотки, готовой пожертвовать всем, что дорого, ради своей страны.

Красавица номер два, Ван Чжаоцзюнь (жила в I веке во времена династии Западная Хань), была прекрасна настолько, что птицы в небе забывали махать крыльями и падали на землю. Она была гордячкой с взрывным и своенравным характером, который раздражал придворных. Поэтому когда вождь варварского племени сюнну (позднее это племя стали называть гуннами) потребовал от ханьского двора в жены императорскую наложницу, выбор быстро пал на Ван Чжаоцзюнь (по другой версии, она вызвалась добровольно). Вот тогда-то император увидел ее впервые. До этого она несколько лет считалась его наложницей, но он ее никогда не видел. А все потому, что обиженный ее норовом художник изобразил Чжаоцзюнь настоящей уродиной. Когда император увидел ее, что называется, «в натуре», то горько пожалел о том, что полагался на портрет (хороший, кстати, урок – собственное мнение не должно опираться на чужое). С другой стороны, это история о коррупции – говорят, наложницы давали придворному художнику большие взятки, чтобы он сделал портрет покрасивее. Ван Чжаоцзюнь, уверенная в своей природной красоте, взятку не дала, а остальное вы знаете.

Вождь племени сюнну, в отличие от императора, красоту жены оценил сразу – и в течение следующих 60 лет его племя с Китаем не воевало. А придворного художника-коррупционера император приказал казнить. Вот такая поучительная история. Не только о красоте, кстати.

Красавица номер три, Дяочань, жила в не менее турбулентное время, чем первая красавица Си Ши, только попозже – в III веке, в период Троецарствия. Кстати сказать, эта эпоха до сих пор вдохновляет писателей и кинематографистов. Китайцы очень любят фильмы с элементами кунфу и снимают их в неимоверных количествах. Те исторические эпосы с участием Джеки Чана и Джета Ли, которые вы могли видеть, – просто капля в море, а само море – многочисленные сериалы, которые идут по десятку телеканалов одновременно. Но это только идут они одновременно (борьбу за рейтинги и сердца телезрителей никто не отменял), сами фильмы – очень даже разные. Китайская киноиндустрия, конечно, масштабами с индийской еще не сравнится, но популярностью в Азии пользуется немалой: лично видела, как в Таиланде зрители рыдали, переживая за китайских телегероев.